Николай Коперник - [62]

Это было полным забвением заветов Ваценрода. Двусмысленное поведение епископа дало повод польским отрядам считать Церковную Область изменницей своему суверену. Они стали обращаться с вармийскими землями, как с территорией скрытого врага.

Только последующие энергичные действия Коперника убедили короля в том, что Вармия попрежнему дружественна ему.

Великий магистр не замедлил обратиться к бежавшему преосвященству с «дружественным» посланием: занял он, мол, Бранево в добрых к Вармии намерениях и теперь жаждет встречи с главою Церковной Области, чтобы полюбовно договориться о всех общих делах.

Письмо Великого магистра ввергло епископа в бесконечные колебания и страхи. С одной стороны, он очень боялся повредить своим интересам, не выполнив требований Альбрехта. С другой, если бы поездка его на свидание стала известна Зыгмунту, это могло бы толкнуть короля на крутую расправу с неверным вассалом. Фабиану все-таки не верилось, чтобы в войне могли взять верх крестоносцы. Но пуще всего страшился Лузяньский западни: Альбрехт, вероятно, хочет заманить его в Бранево, — чтобы принудить сдать Вармию Ордену.

Несколько раз садился Фабиан в епископские сани, мчался в Брадево и с полдороги возвращался обратно. А затем его осенила блестящая мысль: он пошлет в логово крестоносцев других. Выбор епископа остановился на двух полномочных канониках — Николае Копернике и Яне Скультети.

Поступая так, Фабиан подвергал Коперника великой опасности: племянник Ваценрода давно уже являлся предметом особой ненависти главы Ордена.

Коперник не мог ослушаться распоряжения епископа, хоть и понимал, что трусливый Фабиан подставляет его голову под удар, лишь бы самому выпутаться из трудного положения. Коперник увидел единственный спасительный ход в этой опасной игре: при свидании следует не оставлять у крестоносцев сомнений в том, что вслед за двумя канониками к ним прибудет и сам епископ. Только убедивши врага в этом, удастся вернуться невредимым во Фромборк.

Проехав в близкое Бранево, вармийские послы увидели разграбленный, опустошенный город. На рыночной площади на виселицах раскачивались «бунтовщики». Коперника и Скультети принял не Альбрехт, а Фридрих фон Гейдек, один из главных военачальников Ордена.

— Мой князь и властелин, — заявил фон Гейдек, — поручил мне сообщить вам, что Святой Отец Лев Десятый возвел его в сан Защитника и Охранителя вармийского епископства и вармийской церкви. Это в дальнейшем будет подтверждено документально. А сейчас Великий магистр требует от вас, чтобы вы, как подобает подданным, передали ему через мои руки присягу верности и послушания.

Фон Гейдек нагло лгал, ссылаясь на какие-то права в отношении Вармии, якобы предоставленные главе Ордена. Ложь была обычной уловкой авантюристов в плащах, меченных крестом. Коперник и Скультети ни минуты не сомневались в лживости сообщенной им сенсации.

Послы Вармии прикинулись, однако, пораженными неожиданной новостью. Посоветовавшись, просили они передать князю Альбрехту, что при всей их личной готовности выполнить волю нового главы Церковной Области они не могут этого сделать без решения всего капитула. Но такое решение не заставит себя ждать. Они вернутся во Фромборк, капитул будет срочно созван, а затем с положительным решением в Бранево выедет сам епископ Фабиан.

Тупой и надменно глупый фон Гейдек уверовал в блестящий успех своей миссии. Он сам позаботился о скорейшем отъезде посланцев капитула.

Теперь ни у кого в капитуле не оставалось сомнений в том, что ждет Вармию в случае победы крестоносцев. Никто не хотел возвращаться к временам Прусского Союза и Союза Ящерицы. И никто не забыл, как тяжело иго Ордена.

Фон Гейдек стал ждать ответа. Только на восьмой день уразумел сей дипломат, что племянник «воплощенного дьявола» сам, узнав все, что хотел знать, водил его за нос. Тут разъяренный тевтонский дворянин перешел с путей дипломатии на более знакомую ему дорогу. Он послал гонца к фромборкским каноникам.

— Я разрушу ваше гнездо, да так, что и летом там не сможет угнездиться ни одна птица!

Насмерть перепуганные члены капитула устремились вон из своих курий — кто в Ольштын, кто в Гданьск, кто в Эльблонг.

Коперник и еще двое собратьев остались за соборной стеной.

Фон Гейдек не имел пушек, поэтому взять самого собора, являвшегося, по существу, крепостью, ему не удалось. Но все вокруг предал он огню и мечу. Сжег он городок и все усадьбы каноников.

Отряд польских войск прогнал осаждавших и оставил небольшой гарнизон для охраны того, что уцелело от столицы Вармии. Под защиту польских аркебузов вернулась часть бежавших. Большинство каноников предпочло, однако, воспользоваться возможностью пожить вдали от своего собора, оказавшегося на театре войны.

Коперник с головой ушел в астрономические работы. Весной и летом 1520 года он провел три наблюдения: был занят определением точного положения планеты Юпитер на небе 18 февраля, а также положения Сатурна и Юпитера, когда они находились в противостоянии с Солнцем, — 30 апреля и 13 июля.

***

Осень 1520 года. Война длится уже почти год. Орден ведет борьбу силами необученных, плохо оплачиваемых наемников. Как обычно в тогдашних войнах, противники редко атакуют укрепленные города и замки, избегают столкновения крупными силами. Борьба мелких отрядов сопровождается страшными опустошениями, разграблением деревень и открытых городов.