Николай II. Распутин. Немецкие погромы. Убийство Распутина. Изуверское убийство всей царской семьи, доктора и прислуги. Барон Эдуард Фальц-Фейн - [43]

Вот такие в советские времена были бравады… Убили детей, прислугу, доктора и этим хвастались, как очень почётной миссией!!!

А вот как описал убийство царской семьи охранник Стрекотин: «Наследник всё ещё сидел на стуле. Он почему-то долго не падал со стула и оставался ещё живым. Начали стрелять ему в голову и грудь, наконец и он свалился со стула… Второй на носилки стали класть одну из дочерей царя, но она оказалась живой, закричала и закрыла лицо рукой. Кроме того, живыми оказалась ещё одна из дочерей и та особа, дама, которая находилась при царской семье (горничная. — Прим. автора)… Тогда тов. Ермаков, видя, что я держу в руках винтовку со штыком, предложил мне доколоть оставшихся в живых. Я отказался, тогда он взял винтовку и начал их докалывать. Это был самый ужасный момент их смерти. Они долго не умирали, кричали, стонали, передёргивались. В особенности тяжело умирала та особа, дама. Ермаков ей всю грудь исколол».

А вот как эту масакру описывает охранник Нетребин в своих воспоминаниях: «Младшая дочь б/царя упала на спину и притворилась убитой. Замеченная тов. Ермаковым, она была убита выстрелом в грудь. Он встал на обе руки и выстрелил ей в грудь».

Охранник Кабанов вспоминал: «Один из товарищей в грудь фрельны стал вонзать штык американской винтовки "Винчестер". Штык вроде кинжала, но тупой, и грудь не пронзал, а фрельна ухватилась обеими руками за штык и стала кричать. Её добили прикладами ружей».

В царевича Алексея стрелял помощник Юровского, самый молодой палач — Никулин. Это о нём записала царица Александра Фёдоровна в своём дневнике: «Авдеев сменён, и мы получили нового коменданта (Юровского. — Прим. автора), который приходил уже однажды смотреть ногу бэби. С молодым помощником (Никулиным. — Прим. автора), который выглядит очень приятным». Какой гуманизм — Юровский осматривал больную ногу царевича Алексея… Если бы царица знала, кто первым выпустит пулю в её сына, то не писала бы «выглядит очень приятным».

Дочери при расстреле не погибли сразу, ибо в их корсетах были зашиты драгоценности: золотые украшения и бриллианты, а металл и бриллианты отбивали пули. Ведь охрана неоднократно обворовывала царскую семью и их окружение. Воровали продукты и ценные вещи. И даже в том, что дочери после стрельбы остались живы, Юровский обвиняет самих дочерей царя!

Вот как это он описал это в своих воспоминаниях: «На дочерях же были лифы из сплошных бриллиантовых и др. ценных камней, представлявших не только вместилища для ценностей, но вместе с тем и защитные панцири. Вот почему ни пули, ни штык не давали результатов. В этих их предсмертных муках, кстати сказать, кроме них самих, никто не виновен. Ценностей этих оказалось всего около полупуда (около восьми килограммов. — Прим. автора). Жадность была так велика, что на Александре Фёдоровне, между прочим, был просто огромный кусок круглой золотой проволоки, загнутой в виде браслета, весом около фунта (приблизительно 400 граммов. — Прим. автора)».

Те части ценностей, которые были при раскопках обнаружены, относились, несомненно, к зашитым отдельно вещам и при сжигании остались в золе костров. В лесу грузовик с трупами застрял, и его еле вытащили, а на этом месте его колёса вырыли яму; эта яма показалась убийцам самой лучшей для сохранения останков царской семьи и их обслуги.

Вот как Юровский описывает само захоронение: «Прежде чем сложить в яму остальные трупы, мы облили их серной кислотой, яму завалили, шпалами закрыли, грузовик пустой проехал, несколько утрамбовали шпалы и поставили точку. Колёса грузовика проехались несколько раз по шпалам и на них остался такой след, что эти шпалы как бы были на дороге всегда».

В 1918–1919 годах большевики убили 20 представителей царской семьи Романовых. На следующий день после убийства царской семьи, уже вечером 18 июля 1918 года, в Алапаевске изуверски убили великую княгиню Елизавету Фёдоровну, родную сестру царицы Александры Фёдоровны. После убийства в 1905 году террористом её мужа — московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича Романова, пятого сына русского царя Александра II — она постриглась в монахини и была настоятельницей Марфо-Мариинской обители в Москве. А ведь могла бы вплоть до 1917 года жить в роскоши в Москве, но она выбрала монастырь! Её, Елизавету Фёдоровну, родную сестру императрицы, вывели на гнусную масакру и вместе с ней — келейницу, монахиню Варвару, великого князя Сергея Михайловича, князей Константина, Иоанна, Игоря Константиновичей, Владимира Палея и Ф. Ремеза. По дороге их избивали и унижали. Подвели к шахте Нижняя Селимская, которая в восемнадцати километрах от Алапаевска, Пермской губернии. Жертвам завязали глаза и заставили идти по доске, чтобы несчастные падали в яму глубиной 20 метров. По словам очевидцев, князь Сергей Михайлович, внук царя Николая Первого, попытался ухватить с собой одного из палачей, но его застрелили. Остальные живыми падали в глубокую яму. Из глубины шахты долго доносились стоны, крики, молитвенные песнопения Елизаветы Фёдоровны. Поэтому к яме начали приходить любопытные крестьяне, чтобы послушать это невообразимое нормальному человеку преступление — издевательство над убиенными. Палачи, чтобы их жертвы замолчали, несколько раз бросали бомбы в шахту, а потом горящую серу, чтобы гибнущие задохнулись смертельным дымом. И всё равно жертвы не сразу умирали от ранений вследствие падения с большой высоты, от жажды и голода. А статуя убиенной Елизаветы Фёдоровны, как великомученицы, установлена на западном фасаде Вестминстерского аббатства в Лондоне среди статуй мучеников XX века.