Николай I. Биография и обзор царствования с приложением - [91]

Труды по кодификации местного права на Кавказе и в Закавказье в царствования Николая I тесно связываются с его общей политикой на этой окраине и будут отмечены ниже[65].

Экономическая политика, пути сообщения и финансы

К концу александровского царствования курс экономической и финансовой политики окончательно определился в сторону протекционизма и пересмотра денежной системы. Таков был смысл назначения в 1823 году министром финансов гр. Егора Францевича Канкрина, выдвинувшегося с 1812 г. в должности генерал-интенданта и стяжавшего к этому времени европейскую известность познаниями в области политико-экономической, и, в частности, военного хозяйства, и остававшегося на министерском посту до 1844 года.

В лице Канкрина перед нами выступает весьма типичная фигура администратора конца александровской и начала николаевской эпохи, администратора-консерватора, но строгого государственника. С недоверием относясь к общественному мнению и отстаивая и опираясь на неограниченную полноту власти монарха, он в то же время недоверчиво относится и к личной политике этого последнего, поскольку эта политика обнаруживает уклон в сторону агрессивного легитимизма, до чего был таким охотником Николай I. С другой стороны, система самого Канкрина была довольно верным отражением в сфере экономической и финансовой политики общей политической системы императора Николая.

Свои теоретические взгляды Канкрин изложил в вышедшем в свет еще в 1821 г. сочинении «Всемирное богатство, национальное богатство и государственное хозяйство». Являясь во многом противником Адама Смита, Канкрин противопоставлял понятию мирового богатства понятие богатства данного народа, считал задачей финансового управления не столько умножение общего государственного дохода, сколько благосостояние каждого гражданина и, находя большое сходство между государственным хозяйством и частным, рекомендовал в финансовом управлении большую бережливость в сочетании с возможным усилением производительных сил страны. На практике, в применении к условиям русской действительности, в данный момент Канкрин считал необходимым держаться сокращения расходов, осторожно пользоваться кредитом, вводить строгий порядок в денежном обращении и проводить протекционную систему. Эти начала финансовой и экономической политики были изложены Канкриным и в его всеподданнейшем отчете по Министерству финансов за 1826 г.

Не касаясь принципов канкриновской системы, нельзя не отметить некоторых приемов канкриновского управления, вполне естественных, поскольку эта система была отражением общей николаевской системы, но, конечно, ослаблявших те положительные результаты, какие она могла бы иметь при всей своей односторонности. Последовательный бюрократ, Канкрин был безусловным противником гласности и тем самым, конечно, лишал себя очень ценного голоса практической жизни, и это – в той сфере государственного управления, которая соприкасается с наиболее чувствительными нервами этой жизни. В данном случае мы сталкиваемся совершенно с тем же явлением, с каким встретимся еще, когда будем говорить о николаевской политике по крестьянскому вопросу. Отсутствие гласности и бюрократические приемы управления в одинаковой степени в николаевское царствование тормозили крестьянский вопрос и помешали вполне согласовать финансовую и экономическую политику с народными нуждами и нуждами русской промышленности и торговли. С другой стороны, на некоторых односторонностях в построении канкриновской программы сказывалось влияние общих крепостных условий эпохи. Пока масса земледельческого населения была отгорожена от правительства стеной вотчинных и имущественных привилегий земледельческого класса, не мог быть поставлен во всей широте и в значительной степени оказывался изъятым из области правительственной политики и вопрос о сельском хозяйстве, и более общий вопрос – о всей налоговой системе.

При проведении своей программы Канкрину приходилось зачастую считаться, как с противоборствующей силой, с личным вмешательством в финансовую политику самого государя, далеко не всегда склонного идти, по соображениям государственной экономии, на уступки в своих агрессивных намерениях. Канкрин был лично известен Николаю еще по своей службе в военном ведомстве. Вначале весьма мало осведомленный в финансовых вопросах, Николай в этом отношении в значительной степени воспитался на взглядах Канкрина. Позднее, освоившись с этими вопросами, он во вторую половину своего царствования выступал уже иногда более самостоятельно и проводил свои собственные проекты, шедшие вразрез с мнениями его министра финансов. Так было, например, в вопросе о замене всех ассигнаций новыми бумажными кредитными знаками. Постепенно это разногласие все нарастало. В 1844 г. Канкрин выступил с возражениями против той политики, какая велась в это время на Кавказе, и указывал на необходимость или немедленно подавить восстание горцев, или, в случае невозможности, прекратить военные действия. Его представление было оставлено без внимания. Наряду с расстроенным здоровьем это послужило окончательным поводом к выходу Канкрина в отставку (1 мая 1844 г.). На его место был назначен его товарищ по управлению министерством, Ф.П. Вронченко. Назначение Вронченко, а после него (с 6 апреля 1852 г.) П.Ф. Брока не внесло каких-либо крупных принципиальных изменений в систему, установленную Канкриным, хотя с 1844 г. и начинается постепенное отступление от начал строго протекционной политики. Но зато в лице Канкрина император Николай лишился твердого и смелого сотрудника, решавшегося противопоставлять свои соображения личной воле и желаниям государя. Финансовая политика николаевского царствования делается с этого времени менее осторожной, что в связи с последовавшими за этим европейскими событиями имело немалые общегосударственные последствия.