Николай I. Биография и обзор царствования с приложением - [121]

Еще в январе 1848 г. по просьбе начальника австрийских войск в Трансильвании ген. Пухнера от корпуса русских войск, находившегося в Дунайских княжествах, с высочайшего разрешения были отделены и введены в Трансильванию два отряда, в общей сложности около 6 000 человек, под начальством ген.-майора Энгельгардта и полковника Скарятина. 27 февраля начальник народного венгерского войска польский эмигрант ген. Бем нанес отряду Скарятина поражение при Гросс-Ширене, и тогда оба отряда получили от командовавшего дунайским корпусом ген. Лидерса приказание оставить Трансильванию. Николай был больно задет известием о поражении, нанесенном его войскам польским генералом, бывшим участником кампании 1830–1831 гг. Когда вслед за этим австрийское правительство обратилось к нему за помощью на основании Мюнхенгрецкой конвенции, он отвечал согласием. Манифестом от 26 апреля было возвещено о вступлении русских войск в Венгрию. 23 апреля 100-тысячная армия, состоявшая из 3-го и 4-го корпусов под начальством фельдмаршала Паскевича, была введена в Галицию. Главные силы перешли 5 июня Карпаты около Дукли и в двадцатых числах того же месяца сосредоточились в Мишкольце, угрожая Пешту и тылу венгерской армии Гергея, стоявшей около Коморна. Перед вступлением в Венгрию одна дивизия под начальством Панютина была отделена от главных сил и направлена к Вене на соединение с австрийским главнокомандующим бар. Гайнау. Одновременно с этим в Трансильванию вступили: отряд ген. Лидерса из Валахии и ген. Гротенгельма из Буковины.

Своевременное прибытие отряда ген. Панютина помогло Гайнау нанести Гергею ряд поражений, и последний, чтобы не быть отрезанным главными русскими силами, оставив Коморин, стал отступать по левому берегу Дуная к Пешту. Столкнувшись с передовыми русскими у Вайтена, Гергей изменил свой план и поспешил к Токаю на соединение с войсками, находившимися в юной Венгрии. Паскевичу не удалось предупредить этот маневр: движение русских сил замедлялось огромным обозом; войска страдали от холеры; Главная квартира не была достаточно осведомлена о действиях противника; сам фельдмаршал обнаруживал колебание и нерешительность. 17 июля Гергей переправился через Тиссу около Токая и ушел в Южную Венгрию. 28 июля, однако, южно-венгерские войска были окончательно разбиты около Темешвара Гайнау совместно с русской дивизией Панютина. Узнав об этом, настигаемый Паскевичем Гергей, достигший к тому времени крепости Арада, решил сдаться. Обращаясь с письмом к Паскевичу, Гергей заявлял, что он сдается русским, а не австрийцам и ставил условием своей сдачи, чтобы судьба Венгрии была решена самим императором Николаем, без участия Австрии. Паскевич, не сносясь с государем, принял эти условия, и 1 августа Гергей у Вилагоша сложил оружие перед русским авангардом, шедшим под начальством ген. Ридигера. Его примеру последовали тринадцать венгерских генералов. Одновременно с этим русские отряды в Трансильвании вели трудную горную войну с войсками Бема, и только 25 июля ему было нанесено Лидерсом окончательное поражение при Германштадте. Остававшиеся после этого отдельные венгерские отряды были рассеяны и сдались, и к середине сентября русские войска оставили пределы Венгрии. В Трансильвании была оставлена одна дивизия на помощь австрийцам для окончательного восстановления порядка. Главные начальники венгерских войск Бем и другие польские генералы: Дембинский, Высоцкий и гр. Владислав Замойский – искали убежища на турецкой территории.

Император Николай приветствовал победу Австрии в Италии и Венгрии. Радецкий был награжден титулом русского фельдмаршала. Известие о победах русских в Венгрии было отпраздновано парадом в Повонзском лагере около Варшавы. Гайнау был пожалован орден Андрея Первозванного. Гергей и сдавшиеся Паскевичу венгерские генералы были выданы Австрии. Николай предстательствовал о их судьбе перед императором Францем-Иосифом, и с этой миссией в Вену был послан великий князь Константин Николаевич. Франц-Иосиф помиловал только Гергея; остальные тринадцать были казнены Гайнау в Араде. Узнав об этом, император Николай поручил Нессельроде выразить свое «неодобрение подобной бесцельной жестокости» и тотчас же отозвал вел. кн. Константина из Вены обратно. Большую суровость проявил он по отношению к польским генералам, участвовавшим в венгерском восстании и бежавшим в Турцию. В Константинополь был послан с собственноручным письмом государя его адъютант князь Лев Радзивиль о выдаче командующему русским корпусом в Дунайских княжествах Бема, Дембинского, Высоцкого и Замойского. До удовлетворения этого требования дипломатические сношения с Турцией были прерваны. Это требование встревожило Англию и Францию. Поддерживаемая их представителями в Константинополе Порта отвечала на требование императора Николая очень уклончиво. Для переговоров в начале октября 1849 года в Петербург был послан Фуад-Эффенди. Одновременно с этим английский посланник в Константинополе лорд Стратфорд-Каннинг получил полномочия ввести в случае необходимости английскую эскадру в Мраморное и даже Черное моря. Император Николай выразил согласие не настаивать на выдаче польских эмигрантов. Одновременно с этим Порте было предложено изгнать из турецких пределов всех поляков русского подданства, хотя бы и натурализовавшихся после этого в других государствах. Это новое требование вызвало новое резкое вмешательство со стороны Англии; французская эскадра точно так же подошла к Константинополю. Турция, со своей стороны, отвечала уклончиво, ссылаясь на то, что иностранные подданные выдаются в пределах Оттоманской империи в соответствующих посольствах и что вследствие этого русское требование должно быть обращено к тем державам, чье подданство приняли русские эмигранты. Император Николай удовлетворился этим ответом, и к 1850 г. дипломатические отношения с Турцией были восстановлены.