Николай I. Биография и обзор царствования с приложением - [109]

Все эти отдельные мероприятия, хотя и очень скромные, естественно приводили к принципиальной постановке вопроса в категорической форме. В ноябре 1845 г. министр внутренних дел Перовский представил государю записку «Об уничтожении крепостного состояния в России». Оставаясь на почве земельного освобождения, Перовский подготовительными мерами к тому считал: введение обязательных инвентарей; законодательное признание за крестьянами права на собственность движимую и недвижимую; приписку всех крепостных к определенной земле и запрещение принимать под залог души, а не земли; запрещение отчуждать крестьян от земли и переводить их в разряд дворовых; ограничение, а затем и уничтожение права оброка; и разрешение крепостным по их собственному желанию поступать на военную службу. Для обсуждения этой записки в 1846 г. составлен новый секретный комитет, в который вошли: наследник цесаревич, гр. А. Орлов, кн. Васильчиков и Перовский. Комитет, признав в принципе многое из намеченного Перовским, отклонил немедленное принятие соответствующих мер по соображениям политического характера.

К последующим 1847 и 1848 гг. относятся два закона о крестьянах: указ 8 ноября о праве крестьян выкупаться на свободу при продаже дворянских имений с публичного торга и закон 3-го марта 1848 года о недвижимой собственности крепостных. Первое из этих постановлений возникло по мысли барона Корфа, предложившего в июне 1847 г. распространить на всю Россию закон 1824 г., разрешавший грузинским крестьянам выкупаться на волю при продаже имений с публичного торга. Для обсуждения этого предложения был составлен комитет, в который вошли гр. Орлов, гр. Левашов, гр. Киселев и гр. Панин, министры: финансов – Вронченко и внутренних дел – Перовский и сам бар. Корф. Само предложение заранее было уже одобрено государем, и, собирая комитет, Николай Павлович предложил лишь «обсудить» подробности сего важного дела, коего пользу и главные начала он считал уже, впрочем, решенными. Первоначальное предложение само по себе не встретило больших возражений ни в комитете, ни в Государственном Совете и скоро получило силу закона. Сам закон 8 ноября 1847 г. возбудил, однако как и более ранние, направленные к ограничению крепостного права, сильное неудовольствие и тревогу со стороны защитников непоколебимости дворянских преимуществ. Теперь эта тревога усиливалась еще более ввиду тех горячих споров, какие шли как раз в это время в Государственном Совете по поводу другого предложения, исходившего от Киселева, – о пересмотре законодательства о крестьянской собственности. В августе 1847 г. бывшие крестьяне графини Самойловой жаловались, что их владельцы при продаже имений продали земли, купленные крестьянами на свои деньги. Киселев выступил с указанным предложением. Это предложение встретило возражение со стороны Панина и гр. С.С. Уварова, но было поддержано Левашовым и Адлербергом, и Комитет министров постановил испросить Высочайшее разрешение на пересмотр соответствующих законов. Государь на это согласился и поставил сроком к окончанию этого дела 1-е декабря т.г. В частном разговоре с Киселевым государь по этому поводу ему говорил: «Я разрешил представление Комитета министров; это будет доброе дело, хотя говорят, что будет ропот, и стращают разными последствиями; но я твердо положил отсекать все то, что в понятии добрых людей не может безвредно более сохраняться, и тихо и осторожно, но безостановочно буду выполнять свою обязанность; прежде утвердим за крепостными недвижимую собственность, ими приобретенную, потом и движимую, но не разом и не теперь; пока человек есть вещь, другому принадлежащая, нельзя движимость его признать собственностью, но при случае и в свою очередь и это сделается». Пройдя через Государственный Совет, предложение Киселева получило силу закона со значительными оговорками. Закон 3 марта 1848 г. разрешал крестьянам приобретать недвижимую собственность, но лишь с согласия помещиков. Что же касается недвижимых имуществ, приобретенных уже к этому времени крестьянами, то относительно их было постановлено «никаких о том от крепостных людей споров не допускать и никаких по оным разысканий не делать».

По поводу указа 8 ноября 1847 г. государю было представлено несколько записок, критиковавших этот закон. Такова записка тульского предводителя дворянства Норова и записка анонимного автора, озаглавленная «О возмутительных началах, развивающихся в России вследствие нового распоряжения, предоставляющего крестьянам право выкупа приобретением достояния прежних их владельцев». Эти записки были переданы на рассмотрение Секретного комитета, собиравшегося в 1848 г. и составленного под председательством наследника цесаревича из гр. Орлова., гр. Левашова, принца Ольденбургского, министров Киселева, Вронченко, Перовского и Чернышева и статс-секретаря Гофмана. Указ 8 ноября 1847 г. формально отменен не был, но во вновь составленное в 1849 г. Положение о порядке продажи имений с публичных торгов он был внесен с оговоркой, ставившей право крестьян в зависимость от согласия помещиков.