Никогда не обманывай герцога - [22]

Закрыв глаза, Гарет положил руку на ее округлое бедро, убеждая себя, что это именно то, чего ей хочется. При его прикосновении Антония издала глухой горловой звук и прижалась бедрами к его бедрам. Да, она хотела этого. Но это безумие, безумие, которое неожиданно охватило и его.

Гарет забыл о дожде, который продолжал поливать их, забыл о том, что кто-нибудь из окон второго этажа может увидеть, что он делает, забыл, что их обоих в любой момент может убить молния. Он уже тяжело дышал, его мысли были заняты только тем, как привлечь ее еще ближе, прижать к себе, каким-то образом вобрать в себя.

Да, это было безумие, и Гарет смутно понимал, что оно пройдет, но когда Антония, подняв колено, погладила им внешнюю сторону его бедра, он это сделал – опустив руку под ее соблазнительно круглые ягодицы, он приподнял Антонию и осторожно слегка раздвинул ей ноги, чтобы его указательный палец мог пробраться глубже, несмотря на мокрый муслин ночной сорочки.

Ее рот был все еще приоткрыт навстречу его поцелую, но она затаила дыхание, а затем подняла ногу еще выше и в исступлении обхватила ею Гарета. Господи, о чем она просит?

– Антония, – прохрипел Гарет, чуть отстранившись от ее губ, – чего ты хочешь?

– Забыть обо всем, – прошептала она, подняв к нему лицо. – Вот так. Я хочу почувствовать… что-то еще.

– Пойдем со мной в дом.

– Нет! – В ее глазах вспыхнула тревога. – Нет, сейчас.

– Антония, – его губы заскользили вниз по ее щеке, горячо касаясь кожи, – я не думаю…

– Нет! – выкрикнула она. – Мы… мы не должны думать. Я хочу только чувствовать.

Она снова поцеловала Гарета – страстно и с лихорадочным возбуждением. Это была колдунья, загадочная, зовущая к себе сирена. О да, Антония была великолепно знакома с искусством обольщения, но в этот момент Гарет заставил себя не задумываться о том, где она приобрела эти познания.

В лихорадке страсти и безумия он поднял и прижал Антонию к стене башни. Теперь ее нога уже полностью обвивала его талию, а теплые руки и медовые уста вели себя излишне раскованно. Гарет не думал ни о грозе, ни о молнии, ни о невероятности того, что он собирался сделать. Антония была воплощением желания, и кровь застучала у него в висках и начала пульсировать в его мужском естестве, с готовностью поднявшемся под скудным ночным бельем.

Проскользнув к нему в рот, нежный теплый язык Антонии, нападая и отступая, затеял с его языком танец безумного желания. Побуждаемый непреодолимой потребностью, Гарет одной рукой скомкал мокрую ночную сорочку Антонии и задрал ее вверх. Антония не сопротивлялась, а, наоборот, изо всех сил вцепилась в его ночной халат. Гарет понимал, чего она хочет. Он распахнул халат и почувствовал, как их теплые тела соприкоснулись сквозь путаницу муслина и льна. Больше ждать он не мог.

– Твоя вторая нога, – прохрипел он. – Обхвати ею… обхвати… да, мою талию. – Он поднял Антонию на руки и, прижав спиной к башне, широко раздвинул ей ноги. – Ты действительно хочешь этого? – потребовал он ответа.

– Да. – Ее голос звенел от возбуждения. – Я хочу тебя. Безумно хочу. Не останавливайся.

Гарет еще раз поцеловал Антонию, и его пенис скользнул в гостеприимные складки теплой нежной женской плоти. Прижимая ее тело к себе, Гарет поднял Антонию еще выше и вошел в нее.

– А-ах!

В темноте Гарет почувствовал, насколько она потрясена.

– Антония. – Гарет зажмурился, молясь, чтобы не потерять контроль над собой. – О Господи, я не могу… я не…

– Нет, – поспешно перебила она, – не думай ни о чем. Только не останавливайся.

Гарет снова погрузился в нее, прижав к себе ее бедра, и это было все, что он мог сделать, чтобы контролировать свои движения и не овладеть ею как грубое животное, а Антония долго протяжно выдохнула, как бы подтверждая свое желание. Вокруг них стучал дождь, а в отдалении звучали раскаты грома. Гарет снова поднял ее и погрузился глубже, а затем, собрав остатки разума, каким-то образом высвободил одну руку и осторожно просунул ее между их телами. Антония вскрикнула от неожиданности, и ее возглас сказал Гарету больше, чем бесстыдное поведение. Найдя ее клитор, восхитительно твердый под его пальцами, Гарет нежно стал гладить его, и Антония, откинув голову назад на каменную стену, опять затаила дыхание.

Снова войдя в нее, Гарет смотрел, как дождь стекает вниз по ее стройной лебединой шее. Антония с трудом сглотнула и застонала, и Гарет почувствовал, что не нужно ничего говорить и делать, чтобы не нарушить охватившего их возбуждения и почти невероятности того, что происходило с ними. Страсть, вспыхнувшая между ними, была очевидна. Никогда еще Гарет не чувствовал такого необузданного, такого отчаянного желания овладеть женщиной – ее телом и душой. Глубоко погрузившись, его пенис пульсировал от тепла и притока крови. Все его тело кричало, требуя облегчения, и Гарет двигался все интенсивнее, а их тела уже были скользкими от дождя и пота.

Антония часто и отрывисто дышала. Вспыхнувшая на горизонте молния осветила ее лицо – оно было обращено к небесам с выражением исступленного восторга. Ее пальцы впились в плечи Гарета, она громко вскрикнула, встретившись с ним взглядом, и приняла свою погибель.