Никодимово озеро - [32]
Она была в светло-сером костюмчик с узким, в три четверти рукавом. И светло-серый цвет делал еще приятнее для глаз ее ровный, в меру коричневый загар. Костюмчик на первый взгляд слишком плотно облегал грудь, талию, бедра, но, не стесняя движений, он лишь подчеркивал всю естественную миниатюрность ее тела.
― Сергей перемет выбирает, — ответила Алена, умышленно называя Сережку полным именем. С какой стати на второй день знакомства Галина вздумала фамильярничать?
― Пере… — Галина споткнулась. — Кого?
―…мет, — добавила Алена. — Удочка такая. Рыбу ловит.
Галина приподняла брови.
― Рыбу?.. Ой… Как же это он, когда Леша… Еще неизвестно, чем все кончится… — И она слегка закусила указательный, палец, сама напуганная своим предположением.
― Он такой, — соврала Алена про Сергея, — хладнокровный… — И глянула в сторону кувшинок за камышами. — Говорит: «Танцевать можно, а рыбу ловить нельзя?..» — Взял лодку и уплыл.
Галина заметно смутилась. Пригладила шелковистые пряди на висках, чтобы скрыть проступивший под коричневым загаром румянец.
― Я вчера пьяна была, Оленька! С самого утра. Нормальная я разве смогла бы танцевать?
― Все танцевали, — истины ради заметила Алена. — Не плакать же всем? — Она сдвинула брови.
― Нет-нет, — перебила ее Галина, — нормальная я ни за что не могу взяться — из рук валится…
― А я сегодня завтрак готовила… — сказала Алена.
Галина внимательно посмотрела на нее, вздохнула, отщипнув иголку от молодой елочки возле пня.
― А я даже на работу завтра не пойду, в больнице буду…
― В больнице? — переспросила Алена.
― Сегодня там Лешина мама, — как ни в чем не бывало разъяснила Галина, — а завтра она пойдет на работу — я буду. Уговорила начальство! Все-таки когда начальство мужчина, нам дороги везде открыты! — кокетливо, но осторожно пошутила она.
Алена шевельнула сомкнутыми губами.
― А если я попрошу начальство — мне разрешат?
― Что?.. — согнав улыбку, переспросила Галина.
― Ну, быть в больнице.
Галина смешалась.
― У Алеши?..
― Ну да! — подтвердила Алена. — Ведь некрасиво, правда, что мы приехали, отдыхаем…
― Ой, да зачем же вам! — обрадовалась Галина. — Я буду предупреждать вас, как там, что… Нескольким все равно нельзя!
Алена отвела за спину левую руку, пошевелила пальцами: сомкнула в кулак, потом медленно развела. Посмотрела на дальний берег у Горелого леса, чтобы скрыть неприязнь.
― Сережка вернется — мы собирались в Южный…
― Значит, поедем вместе! — с готовностью поддержала Галина. Ни в словах ее, ни в лице: за все время разговора не мелькнуло ничего предосудительного, что оправдало бы Аленину злость. Но ответила она не слишком приветливо:
― Нам надо переодеться. Да Сережа и пообедать должен…
― Мы подождем! — согласилась Галина. — Посмотрим пока: Тут что-то опять рылись. Искали что-нибудь?
― Не знаю, — сказала Алена. — Может, искали… А что там искать?
Галина засмеялась.
― Кто их знает! Идем. — Взяла Алену под руку. Красивая ты, Оля, честное слово! Счастливой, наверно, будешь. Я бы на месте Сергея шагу от тебя не ступила!
Поняла она Аленин намек или случайно назвала Сергея как положено?
Лодку Сергей оставил на прежнем месте и, наблюдая со стороны, умышленно не помог своим новым приятелям оттащить «Наяду» ближе к тростнику, замаскировать камышом и осокой патронташи, ружья, втиснутые прикладами под кормовое сиденье.
― Не уведут? — поинтересовался Павел.
Сергей шевельнул плечами.
― Весла не уводят…
Они распоряжалась Лешкиной лодкой как собственной.
Сергея это новое знакомство тяготило не меньше вчерашнего. К тому же ему надо было разыскать Алену.
А попутчики его не очень торопились. Гена, засунув кулаки в карманы брюк, изучал камыши. Павел отмывал рукава своей кожанки. Владислав, сидя на борту лодки, сушил ноги, чтобы натянуть сначала полосатые желто-коричневые носки, лотом альпинистские, на рубчатой подошве, ботинки.
Подобрав гибкую тальниковую хворостину, чтобы насадить на нее язей, Сергей подошел к лодке. Туманно объяснил:
― Я побегу. Мне надо еще увидеться…
― А бабку поминать как? — оглянулся Павел. — Мы не заблудимся?
Сергей ткнул хворостиной с язями по направлению бывшей усадьбы.
― Вдоль берега. Я тоже туда…
К пепелищу подходил, держась прибрежных кустов, чтобы увидеть Алену, если она не одна, раньше, чем его заметят. И в своем новом качестве соглядатая оказался свидетелем еще одной — по многим причинам несимпатичной для него — сцены.
Тропинка вывела его к тому откосу на берегу, где до вчерашнего дня Лешка чалил свою «Наяду».
Алена стояла у самой воды, высматривая за камышами противоположный берег. А Николай и Галина поджидали ее возле кустов, буквально в нескольких метрах от Сергея. Он не видел, когда Николай положил руку на талию Галины, но видел, с какой осторожностью она убрала эту руку и тихонько отвела за спину…
Если бы она отстранилась при этом, оттолкнула его — это было бы еще можно понять. Но она задержала его руку в своей руке, когда отвела за спину.
― Не видно, Оля?
И уже в который раз Сергей почувствовал злость — глухую, обидную злость на Лешку, словно он один был виноват во всем.
Алена увидела его первой, когда Сергей хрустнул тальниковой хворостиной в руке, чтобы предупредить о своем появлении. Шагнул из-за кустов.
«…Что там ни говори, а священнодействия минеров возле вышедшего из повиновения оружия вызывают зависть.Вот он опустился на одно колено, рядом положил взрывчатку, на случайный камень по другую сторону от себя — зажженную сигарету. Достал кусок запального шнура, капсюль. Медленно, осторожным движением вставил шнур в капсюль, помедлил немного и специальными щипчиками обжал капсюль на шнуре. Готовый запал опустил в углубление на взрывчатке, закрепил его шкертиком, затем обвязал взрывчатку и подвесил к мине с таким расчетом, чтобы взрывчатка легла вплотную к днищу, где находится заряд.Курнул начавшую затухать сигарету и поднес огонек ее к кончику шнура.
Написанные в лучших традициях жанра, неуловимо следующие за книгами Анатолия Рыбакова, но безусловно оригинальные, повести Евгения Титаренко раскрывают патриотическую устремленность, высокие нравственные качества отважных и находчивых подростков в послевоенное время.Евгений Максимович Титаренко — автор приключенческих книг для подростков: "Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей", "По законам войны", "Четверо с базарной площади" и др.
В книге в увлекательной форме рассказывается об удивительных приключениях мальчишек послевоенной поры в глухой сибирской тайге. Ребята преодолевают множество опасностей, проявляя незаурядную смелость, отвагу, находчивость, крепкую мужскую дружбу. И в то же время нежность и заботу к своим овдовевшим матерям. Повесть не лишена лиризма, чувства любви к еще не тронутой сибирской природе, к милой деревушке Белая Глина, где они родились.Книга адресована подросткам.
В своей новой книге для подростков «Критическая температура» Е. Титаренко ставит своих героев в сложные условия, когда необходимо принять единственно правильное решение, от которого зависит, как сложится их жизнь, какими людьми они вырастут. Писатель как бы испытывает героев на прочность, ни верность высоким нравственным идеалам.
Написанные в лучших традициях жанра, неуловимо следующие за книгами Анатолия Рыбакова, но безусловно оригинальные, повести Евгения Титаренко раскрывают патриотическую устремленность, высокие нравственные качества отважных и находчивых подростков в период Великой Отечественной войны.Евгений Максимович Титаренко — автор приключенческих книг для подростков: "Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей", "По законам войны", "Четверо с базарной площади" и др.
Повесть о жизни старшеклассников из небольшого рабочего поселка, о первой любви.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…