Никита ищет море - [6]

У бабушки плита маленькая, на две конфорки. На полу в углу стоит красный баллон с газом, от него идет черный резиновый шланг к плите – по этому шлангу подается газ.

– Давай как будто это огнедышащий дракон! – предложил Никита, осторожно пощупав резиновый шланг.

– Ага, и у него две головы? – Бабушка указала на две конфорки.

Никита закивал.

– Тогда займемся укрощением дракона, – сказала бабушка, беря в руку коробок с охотником и зажигая длинную спичку. – Вот я поворачиваю ручку, и начинает идти газ, – она повернула черную ручку под левой конфоркой. – Теперь мне надо его поджечь.

Она поднесла горящую спичку к конфорке, и вспыхнул синий огонь.

– Нельзя допускать, чтобы газ шел, а огня не было, – продолжала бабушка. – Если газ не сгорает, он остается в воздухе и вреден для здоровья. Всегда проверяй, закрыты ли ручки, – она постучала пальцем по черной ручке под правой конфоркой. – И принюхивайся, как собака, – она шумно понюхала воздух. – У газа неприятный запах. Если пахнет – значит, газ каким-то образом попал в воздух.

Никита кивнул. Ему уже был знаком этот неприятный запах газа: когда зажигают конфорку, несколько секунд пахнет газом.

– Понятно? – Бабушка повернула ручку, синий огонь погас. – Теперь давай ты. – И она протянула Никите коробок с охотником. – Смелее.

Никита медленно, словно в каком-то оцепенении, взял коробок, вынул спичку и, примерившись, чиркнул по коробку. Из-под спичечной головки вылетела искра – и больше ничего.

– Еще раз, – сказала бабушка невозмутимо. – Резко – чирк!

Никита сделал «чирк», и спичка с легким треском зажглась. Ему захотелось тут же отбросить эту спичку, пока огонь не добрался до его пальцев, но бабушка подбодряла его и подсказывала, и, повинуясь ее подсказкам, он повернул ручку и поднес к конфорке горящую спичку. Вспыхнуло синее пламя, Никита поспешно убрал спичку и принялся дуть на нее. Бабушка помогла, и вместе они задули огонек.

– Удобно, когда спичка длинная, – сказала бабушка, вынимая из пальцев Никиты обуглившуюся палочку. – Жарим яичницу?

Никита, воодушевленный своим успехом с газовой плитой, повернулся и окинул взглядом стол. Там лежали его покупки: консервы с горошком и фасолью, пара помидоров, огурцы, брынза, укроп, халва, морковка, десяток яиц и луковица. Точильный брусок, пачку мыла и зубную пасту бабушка уже куда-то унесла.

– А давай брынзу в яичницу добавим? – предложил Никита.

– А давай помидоры и укроп? – предложила бабушка.

– А давай халву и фасоль?

– Нет, халва к яйцам не подходит, – замотала головой бабушка.

– Откуда ты знаешь? Ты пробовала?

– Нет, но это… – начала бабушка.

– Видишь, ты не пробовала, – перебил ее Никита.

Бабушка уставилась на него, подняв брови.

– Хорошо, – коротко сказала она после паузы и достала большую сковородку.

Налив на сковородку масла, она поставила ее на огонь.

– Но готовить будешь ты, – обернулась бабушка к Никите.

– Я?!

Итак, в дело пошли все продукты без исключения, но бабушка настояла на том, чтобы огурцов, халвы, моркови, горошка, фасоли и лука было поменьше, а помидоров, брынзы и укропа – побольше. Разноцветная масса шипела, скворчала и поджаривалась, и Никита с бабушкой недолго думая назвали свое изобретение «зажаркой». Мышонка на время готовки Никита посадил в банку, а банку поставил на стол, чтобы мышонку было видно. Но мышонок не стал смотреть, а забрался в носки и уснул. Когда «зажарка» была готова, Никита с бабушкой отправились завтракать на крыльцо. Банку с мышонком Никита прихватил тоже – вдруг мышонок проснется, тогда можно будет его угостить.

– Благодарю тебя, Никита, за этот прекрасный завтрак! – сказала бабушка, сидя с полной тарелкой на верхней ступеньке крыльца. – Приятного аппетита!

Никита поблагодарил бабушку, пожелал ей, в свою очередь, приятного аппетита и перепилил вилкой свою порцию яичницы пополам. Пошире открыв рот, Никита отправил в него гигантский кусок яичницы и принялся старательно жевать.

Мышонок проснулся, и Никита, отставив тарелку в сторону, полез в банку его доставать. Он посадил мышонка на доски крыльца, положил перед ним маленький кусочек яичницы с горошиной. Мышонок обнюхал угощение, уткнулся носом в горошину и принялся есть. Время от времени он проводил лапками по мордочке – умывался. Никита решил, что умывается он потому, что горошина и яичница вымазаны маслом.

– Как ты его назвал? – поинтересовалась бабушка, глядя на мышонка.

Никита пожал плечами. Он до сих пор не придумал подходящего имени. Уж никак не Протон.

– Горошек, – предложила бабушка.

Никита запротестовал.

– Тогда пусть пока что будет просто мышонком, – согласилась бабушка. – Тебе сегодня посуду мыть.

– Мне?!

Никита в жизни ни одной тарелки не вымыл. Посуду мыла мама. Если она уходила в гости до позднего вечера, Никита с папой просто оставляли грязные тарелки и чашки в раковине и шли смотреть мультфильмы, а утром посуда уже оказывалась чистой.

– Ну и ну, – покачала головой бабушка. – Как ты жил без мытья посуды, не понимаю. Это отличный способ подманить дельные мысли и хорошее настроение.

Когда Никита доел яичницу и посадил мышонка в карман, бабушка отвела его на кухню, выдала губку и бутылку с ядовито-зеленой жидкостью и сказала: