Нихт капитулирен! - [26]

Машины зашли на аэродром безупречно — сказывался большой летный опыт пилотов, — прокатились по полосе, несколько раз чихнули моторами и застыли. Пилоты начали выбираться из кабин, а техники уже спешили осмотреть «мессеры».

— Здравствуй, Вернер. — генерал приблизился к машине капитана. — Что скажешь?

— Над всей Испанией безоблачное небо. — хмыкнул Мёльдерс. — Так что пятнадцатого[16] я себе сегодня не сыскал.

— Да искать особо некого осталось. — флегматично кивнул фон Рихтхофен. — Франко вот-вот дожмет республиканцев, так что скоро, видать, возвращаемся в Германию.

— Ну и слава Богу. — спокойно ответил капитан. — Надоело уже воевать и убивать. Меня вообще в этом месяце должны были на родину отправить.

— Угу. — командующий легионом снова флегматично кивнул. — Но не отправили. Кстати, поздравляю.

— С чем? — опешил Мёльдерс.

— Да с тем… Мы, с завтрашнего дня, становимся моряками. Легион Кригсмарине переподчинили, утром приказ пришел. Готовь теплую одежду, Вернер. На Балтике нынче холодно.

Шарлотенбург, Зесенер-штрассе, 15 30 декабря 1938 г., около четырех дня

— Вы полагаете, молодой человек? — генеральный инспектор подвижных войск задумчиво смотрел на Геббельса.

— Конечно, герр генерал-лейтенант. — убежденно ответил Карл. — Это же получается даже не эсминец, а вспомогательный крейсер. Пушка так себе, и брони почти нет, или нет совсем. Одна радость, что быстроходный.

— Интересно вы проводите аналогии между танками и кораблями. — хмыкнул Хайнц Гудериан. — Значит, следуя вашей логике, надо превращать танки в линкоры?

— Лучше в линейные крейсера, они быстроходнее. — улыбнулся Карл. — Скорость ведь является существенным фактором и на море, и на суше, герр генерал? Броня, и калибр орудий, полагаю, тоже. Таким образом, у кого броня толще, и пушка больше, тот в поединке и выигрывает. Что танк, что корабль.

— Если экипаж умеет пользоваться пушкой. — усмехнулся «быстроходный Хайнц». — Танки, вообще-то, предназначены для прорыва укреплений и развития наступления, юноша, а не для дуэлирования с себе подобными машинами.

— Военные корабли тоже нужны для нарушения морских коммуникаций противника, однако сражения между ними иногда случаются. — парировал Карл.

— Туше. — рассмеялся Гудериан, и повернув голову вправо громко произнес. — Фреди, ты слышал? Флот нас критикует.

— Правильно делает. — ответил Фердинанд Порше приближаясь. — Сколько танков вышло из строя при аншлюсе? Треть? А вот у них такого не бывает, не говоря уже о том, что по туристическим справочникам они во время боевых действий не ориентируются.[17] Кстати, я тут недавно имел беседу с Герингом. Ты в курсе того, что он требует в новой спецификации на Pz-IV?

— В курсе. По должности положено. — вздохнул генерал танковых войск. — Интересно, с чего это такая забота о бронетехнике со стороны главкома Люфтваффе? Впрочем, требования хорошие, вон, даже и морской кадет Геббельс их поддерживает. Верно, геноссе?

— Прошу прощения, господа, но я не видал этой спецификации. — смутился Карл. — Да и вряд ли что-то понял бы в ней. Я, все же, далек от конструирования, к тому же и информация, наверняка, не по моему допуску секретности.

— Тоже мне секрет Полишинеля. — усмехнулся Порше. — Крупповская конструкция ОКВ перестала устраивать, хотят усилить и броню, и орудие. И, если получиться, скорость.

— Вот видите, Вермахт вашу точку зрения разделяет, Карл. — весело подмигнул юноше Гудериан, чем окончательно ввел его в смущение.

— Разделяя-а-а-ает. — насмешливо протянул Порше. — Ладно, броню нарастить не так уж сложно. С этим и у Крупа справятся. Только нет пока у Германии длинноствольных танковых орудий на семьдесят пять миллиметров. K.w.K. L/34.5, даст Бог, через годик доведут до ума, так ему и этого мало… Хайнц, умерил бы ты его аппетиты что ли? Тогда б и я, может, удачи попытал.

— А если… — Карл пресекся, не желая влезать в беседу, тема которой никак не входила в категорию тех, в которых он мог блеснуть глубокими познаниями. Порше и Гудериан с интересом посмотрели на него.

— Да вы не тушуйтесь, продолжайте. — предложил изобретатель.

— Ну… Не знаю, может быть это покажется вам невежественным… — Геббельс замялся. — А что если применить швейцарские восемь-восемь? В Рейхе ведь Flak этого калибра производят, а стрелять из них не обязательно по воздушным целям, если снаряд бронебойный, верно?

Генерал изогнул бровь, и с улыбкой поглядел на мгновенно задумавшегося Порше.

— А что… — наконец вымолвил тот. — Интересная идея. Танкового орудия такого еще нет, но подумать над его концепцией можно. Хайнц, пойдем-ка побеседуем с хозяином, пусть выскажет свое мнение. Извините, мы вас покинем, молодой человек.

Карл проводил людей, стоявших у истоков создания танковых войск Германии несколько ошалелым взглядом.

— Что ты им сказал? — появился рядом с ним ухмыляющийся Йоган. — Надеюсь они отправились к папеньке не с тем, чтобы пожаловаться на тебя?

— Нет, на тебя. — криво улыбнулся Геббельс. — Вернее на твое аморальное поведение.

— Это чем же оно аморальное? — подивился Арндт.

— Он еще спрашивает! — делано возмутился его гость. — Ввел на всех молоденьких фройлян свою монополию, друга будущего семейного счастья лишаешь.