Нигде - [9]

Когда Макс забирал документы из команды, в коридоре министерства его остановил майор Григорьев, тоже бывший лаптист:

— Ну и какие планы, — начал он без приветствия.

Макс пожал плечами:

— Зовут в «Империю электричества». Сначала менеджером, потом посмотрим…

— Ну что же, — кивнул Григорьев, — ты парень умный, карьеру сделаешь.

А потом наклонился к его уху и хрипло зашептал:

— Только вот не затошнит ли тебя целыми днями бумажки перекладывать и в монитор пялиться… Ты же наш, лаптист, динамовец… И вдруг бумажки? От таблиц да от пасьянсов не затошнит?

Макс растерялся, и Григорьев тут же затянул его в кабинет:

— Мне такие люди во как нужны, — он чиркнул себя ребром ладони по горлу, — полгодика послужишь и, обещаю, получишь лейтенанта! Но дело-то в другом — тебе это понравится! Ты создан для этой работы!

Макс помолчал минуту, шумно выдохнул и протянул Григорьеву только что отмеченную в «Динамо» идентификационную карту:

— Готов!

Григорьев взял карту, немного покрутил и вернул:

— Завтра придешь. Хочу, чтобы это было на холодную голову. Чтобы понимал, с чем связываешься.

Макс пришел. И получил через полгода лейтенанта. А еще через пару лет Григорьев лично навестил его в больнице, куда привезли Макса, сильно пострадавшего в драке с восемью молодчиками, пытавшимися ограбить какую-то лавчонку. Налетчики, впрочем, отделались гораздо хуже. Григорьев подошел к каталке, на которой посредине приемного покоя возвышался Макс, и внимательно посмотрев ему в глаза, тихо сказал:

— Ну я же сказал, тебе понравится…

И, как ни удивительно, Макс кивнул ему в ответ.

Глупо, но он часто вспоминал этот короткий разговор в больнице, и слово «понравится», произнесенное, пожалуй, в самой неподходящей для этого обстановке. Вот и сейчас он ухмыльнулся, вспоминая эту историю.

Глава 3 А вы таблеточки приняли?

В кабинете психолога Макс с раздражением поглядывал на блестящий шарик, который едва уловимо жужжал, описывая «восьмерки» возле его лица.

— Простите, Иван Алексеевич, я понимаю, что эта штуковина считывает и протоколирует мои эмоции, но можно ее как-нибудь отодвинуть подальше? Я каждый раз боюсь, что она таки влетит мне в голову…

— Увы, Максим, — психолог развел руками, — вы же сами знаете, финансирование не ах, приходится пользоваться старыми моделями. Не хотите поговорить о том, что случилось утром?

— Давайте в следующий раз… — вздохнул Макс. — Я сам еще толком не понял, что произошло… Пусть оно тут уляжется… — он постучал себя по лбу.

— Неволить не буду. Тогда давайте вернемся к вашему регулярно повторяющемуся сну. Эта планета — Земля?

— Нет… Точно нет…

— И сюжет каждый раз один и тот же, без всяких изменений?

— Одно и то же. Как фильм, который я смотрю. И все выглядит… ну… более реалистично, что ли, чем в обычных снах.

Иван Алексеевич пожевал губами, подвигал какие-то яркие квадратики на своем планшете:

— И вы по-прежнему так называемые «обычные сны» помните редко?

— Редко. Может быть, мне просто ничего не снится?

Психолог передвинул еще несколько разноцветных квадратиков на экране. Максу квадратики эти категорически не понравились. Что было на них написано — не разглядеть, слишком мелкий шрифт, но вот их цвета ему внушали опасение: красный, желтый, оранжевый… Вряд ли такими цветами станут обозначать какие-нибудь хорошие вещи: спокойствие, добродетель, приверженность к служебной дисциплине…

— Угу, — промычал психолог с интересом. — Я так понимаю, что с момента нашей последней встречи у вас произошли какие-то изменения в личной жизни?

— Да, женился… — Макс тяжело вздохнул.

Уже который раз за сегодняшний день ему подумалось, что не слишком успешно начался у них с Милой медовый месяц.

— Мои поздравления, — промямлил доктор и внимательно посмотрел на Макса из-под очков. — Дети?

— Пока не планируем.

Психолог удовлетворенно кивнул и поставил еще ряд галочек на экране планшета. Затем тронул незаметную кнопку на крышке стола. Раздражающий шарик нырнул в одну из полок книжного шкафа, а к Максиму по столу заскользил небольшой прозрачный цилиндр с несколькими разноцветными капсулами. Сделав приглашающий жест рукой, Иван Алексеевич пояснил:

— Как обычно, перед сном. Не забывайте, — и протянул Лебедеву руку. — До следующего раза.

Макс пожал вялую, мягкую, и какую-то неприятную, словно залежавшаяся селедка, ладонь врача и вышел из кабинета. В приемной, вытянув длинные ноги, полулежал в кресле Ким. Смущенно хихикала медсестра. А Стрельцов вовсю махал руками да так художественно, будто дирижировал симфоническим оркестром. Стоит заметить, что эти его пассы имели на девушек просто магическое воздействие. А уж в сочетании с байками из полицейской жизни… Естественно, Ким вещал:

— А вот еще был случай… Возвращаемся в отдел…

Но, увидев Макса, Ким тут же вскочил на ноги:

— Уже все? Так быстро?

Лебедев поморщился, и, обогнув Кима, хлопнул его по плечу:

— На связи.

Ким кивнул:

— На связи, — и отправился в кабинет, пообещав медсестричке, что как только выйдет, так сразу расскажет, чем все там кончилось.

Максим посмотрел на разноцветные капсулы и привычно бросил прозрачный цилиндр в ближайшую урну, вытащил коннектор: