НИГ разгадывает тайны. Хроника ежедневного риска - [3]
— Далеко немцев отогнали?
— Как же — далеко! Я тебе так поясню: база, где трофейные боеприпасы, — рядом со станцией Можайск. Ехать туда — через поле. Но учти: это поле обстреливается фашистами. Словом, днем и не вздумай там проезжать! Но это — завтра. А сейчас пошли со мной. Я тебя к дежурному отведу. Надо же оформить тебе допуск и предписание…
В штабе ему сказали, что, опасаясь всяких случайностей, многое отсюда уже вывезли: подогнали открытые платформы, погрузили и отправили в глубокий тыл, на крупнейшую трофейную базу.
К базе Борошнев подоспел, когда еще не рассвело. Большие хранилища, штабеля и просто россыпи трофейных снарядов проступали из белесоватой, сулившей студеный день мглы. Начинала мести поземка.
Часовые проверили допуск, и Борошнев направился к снарядам. «Вот и посветлело, — думал он. — Авось что-нибудь да и разыщу…»
Бока снарядов поблескивали инеем. Борошнев вытащил из кармана нехитрые свои инструменты, присел…
— Воздух!
И сразу же он услышал злобное хрипенье вражеских самолетов. Один за другим делали они разворот и устремлялись вниз, на бомбежку.
Часовые стремглав попадали в снег. Борошневу стало смешно: чего там ложиться, если от прямого попадания бомбы в склад взрыв будет такой, что в пыль все разнесет?
Запрокинув голову, он завороженно следил, как от брюха ближнего бомбардировщика отделилась черная капля. Вот она мелькнула, исчезла, и тут же близ полотна железной дороги грянул взрыв.
Тугой волной Борошнева швырнуло наземь. Когда очнулся — кружилась голова, звенело в ушах, тошнило. Дрожащей рукой черпнул он снегу, судорожно глотнул, лотом протер им лицо… Немного полегчало.
«Лихач! — корил себя Борошнев. — Ишь ты: под бомбами — в полный рост! Интересно ему, видите ли…»
Установленное неподалеку на позиции зенитное орудие сразу же открыло огонь по самолетам. Почуяв опасность, те набрали высоту и скрылись за лесом. Про себя Борошнев отметил: выстрелы зенитки оборвались как-то странно… Он встал, сделал несколько шагов. Подбежал посыльный.
— Товарищ военинженер! Вас начальник склада просит…
Артиллеристы привезли на склад восьмидесятипятимиллиметровую зенитную пушку. У орудия уже стояла группа командиров. Среди них оказался и Выдров.
— Володя, у них ЧП. Снаряд застрял в канале ствола. Выстрела не было. Решили, что это осечка капсюльной втулки. Еще раз — и опять осечка. Тогда резко открыли затвор — гильза вылетела, а снаряд там остался. Что делать?
Борошнев глянул в ствол, подумал немного.
— Значит, так. Или осторожно попытаться банником протолкнуть снаряд обратно, но это опасно, или снова зарядить — только взять гильзу с уменьшенным зарядом, отрезать у нее дульце и выстрелить.
Быстро притащили гильзу, подготовили ее, сунули в ствол, закрыли затвор. Выстрел! И все облегченно вздохнули.
— Теперь ясно, — сказал Борошнев, — снаряд оказался слабо закреплен в дульце гильзы. Чтобы подобных казусов больше не было, срочно проверьте патронирование остальных снарядов. Если качаются, проворачиваются, закрепите дульце гильзы кернением. А я об этом случае доложу начальнику артснабжения, как только вернусь в Москву.
Успокоенный Выдров сел в машину и уехал, а Борошнев вернулся на склад. Внимательно осматривал он каждый снаряд, тихонько перекладывал один за одним, интересуясь всем — внешним видом, маркировками, датами изготовления.
Поначалу работал напряженно, остерегался возможных каверз врага: а ну, как что-нибудь подстроено? И стал успокаивать себя мыслью — ведь не вражеский это склад! Когда, свозили сюда боеприпасы из разных мест, никаких казусов не произошло.
Кроме снарядов нашлись и «выстрелы». Так артиллеристы называют единые боекомплекты, состоящие из гильз с пороховым зарядом и снарядов, уже готовых к стрельбе. Ими Борошнев заинтересовался в первую очередь.
«Так… Вот это любопытно, — мысленно приговаривал он. — И вот это — тоже… И еще и еще… Э, да вы, голубчики, окончательно снаряженные… Только в орудия и суй! Как же я вас повезу? Не ровен час — и ахнете. Нет уж, давайте-ка вывинчу я ваши капсюльные втулки… Не заржавели? Нe примерзли? Ах, нет — ну и чудесно! Вот теперь поспокойнее с вами будет. А втулки ваши я и в кармане доставлю…»
Вспомнилось Борошневу, как в академии проходил он общий курс боеприпасов, изучая снаряды, капсюли, взрыватели. Вот почему потом, в Можайске, ощущалась уверенность. Да и Серебряков — несомненно, один из лучших техников академии — приучал к бдительности и педантизму при разборке боеприпасов. Только потом стало известно, что этот классный специалист всеми правдами и неправдами ухитрился в конце сорок первого уйти на фронт, где вскоре погиб.
Очень живо представил Борошнев и своего руководителя по курсу порохов профессора Тихановича: седовласого, с красивой бородой, похожего на Немировича-Данченко. Был профессор скрупулезен и строг, требовал все делать своими руками, до конца доводить самые неприятные и опасные исследования. После того как Тиханович убедился, что результаты сложных анализов образцов одного и того же пороха у Борошнева настолько точны, что совпадали трижды, то, удовлетворенно поглаживая бороду, изрек:
Книга рассказывает о юных ополченцах-москвичах, со школьной или студенческой скамьи добровольно ушедших оборонять родной город от фашистских захватчиков, ставших настоящими бойцами действующей армии.В центре повести рядом со снайперами Наташей Ковшовой и Машей Поливановой, которым было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, их друзья – студенты автодорожного института.
Как клятва сегодня звучат слова: «Никто не забыт, ничто не забыто».«Расскажи мне про Данко» — это еще одна книга, рассказывающая о беспримерном подвиге людей, отстоявших нашу Родину, наш Сталинград в годы Великой Отечественной войны.
Книга – память о фотокорреспондентах газ. «Правда» Михаиле Михайловиче и Марии Ивановне Калашниковых. Михаил Михайлович – профессиональный фотокорреспондент, автор снимков важных политических событий 1930-х годов. В годы Великой Отечественной войны выполнял оперативные задания редакции сначала на Западном, затем на других фронтах. В книге собраны архивные фотоматериалы, воспоминания и письма. В тексте книги приведен по датам перечень всех фотографий, сделанных и опубликованных в «Правде» в военное время (фронт, работа для фронта в тылу, съемки в Кремле)
В марте 2011 года началась беспрецедентная по своей циничности и наглости вооружённая агрессия западных стран во главе с Соединёнными Штатами против Ливии, которая велась под предлогом защиты мирного населения от «тирана» Каддафи. Авиация НАТО в течение девяти месяцев на глазах у всего мира выжигала ракетами и бомбами территорию суверенного государства. Военной операции в Джамахирии сопутствовала ожесточённая кампания в западных СМИ по «промыванию мозгов» населения не только арабских стран, но и всего мира, подкуп и политический шантаж.
«Я должен был защищать Отечество…» Эти слова вполне мог сказать лейтенант Игорь Каретников — один из участников обороны окружённого кольцом блокады Ленинграда. Мог их произнести и прапорщик Батманов, не деливший дела на «пограничные» и «непограничные», без раздумий вставший на пути опасных негодяев, для которых слова «Родина», «Отечество» — пустой звук… Героические судьбы российских офицеров в произведениях признанного мастера отечественной остросюжетной прозы!
До прилета санитарного борта несколько часов, а раненых ребят нужно отвлечь от боли и слабости, чтобы они дождались рейса домой. И медсестра Лена берет в руки гитару…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.