Ничего не обещай - [16]

— Вы мне платите достаточно, чтобы быть святой. Будем надеяться, что дела не пойдут еще хуже, не то я попрошу прибавку.

Откуда-то сверху доносился звон колокольчика.

— Что это? — спросил Марк.

— Ваша мама где-то нашла колокольчик. Она говорит, что с его помощью будет меня звать.

Рокси присвистнула.

— Тебе это не понравится.

— Мне уже это не нравится, — мрачно заметила Танди.

Колокольчик зазвонил вновь.

— Пора идти, Рокси, — сказал Марк. — Я хочу заехать в «Микки и Моди», чтобы выпить настоящий кофе. — Он многозначительно посмотрел на Танди.

— Не смотрите на меня! Доктор сказал никакого кофеина, и так тому и быть.

Рокси мрачно уставилась на свою чашку. Неудивительно, что утро показалось таким унылым.

— Еще одна причина поскорее убираться из дома. Поехали, Рокси. Я куплю тебе чашку настоящего кофе.

Колокольчик звонил как-то странно, словно его раскачивали по широкой дуге.

Танди закатала рукава и стиснула зубы.

— Я не знаю, откуда взялся этот колокольчик, но я обещаю — он отправится туда, откуда взялся.

Марк похлопал Танди по плечу:

— Вы храбрая женщина, Танди.

— Да, я такая. — Она повернулась к лестнице. — Вам надо по делам. Ваша мама непременно сорвется, когда я задам ей по заднице этим колокольчиком, и тому, кто попадется ей под руку…

Сейчас колокольчик звенел так, словно им стучали по тумбочке. Танди что-то проворчала и направилась к лестнице.

Рокси зябко поежилась.

— Пойдем. Краситься я не стану, а волосы можно убрать в хвост.

Марк, ухмыльнувшись, поторопился открыть перед ней дверь:

— После тебя.

— Ты свернешь себе шею.

Ник распрямился и ударился головой о верхний край оконного проема.

— Ой! — Он поднял руку к голове, и ладонь застряла между планками жалюзи, — Проклятие! — Он отошел от окна, вытащив руку. Жалюзи потянулись следом, упав на пол с впечатляющим грохотом.

Он плюхнулся на стул и злобно уставился на серебристую кучу дешевого алюминия на полу.

Сьюзен Коллинз взметнула брови так высоко, что они скрылись под челкой. Обязанности курьера и диспетчера она совмещала с обязанностями секретаря Ника. По сути, она была почти его заместителем. И за последние два года стала одной из самых близких его подруг.

Ник потер лицо, которое сейчас было красным — даже ярче, чем темно-рыжие волосы Сьюзен.

— Сожалею, что так получилось. Ты меня напугала. Не надо было подкрадываться.

— Я и не подкрадывалась! — Сьюзен обошла его стол. Джинсы ладно сидели на ее гибкой фигурке, а зеленая рубашка была как раз под цвет ее зеленых глаз. — На что ты смотрел? Я трижды покашляла, пытаясь привлечь к себе твое внимание, но ты был слишком увлечен.

Ник отодвинулся от окна так, чтобы она со своего места не смогла разглядеть то, что происходило на улице. Она прищурилась:

— Ага. Так, значит?

— Понятия не имею, о чем ты. — Он скрестил руки на груди, вызывающе глядя на нее.

Сьюзен не стала церемониться. Она приподнялась на цыпочки и заглянула ему через плечо.

— А, вижу! Красный «мустанг»! — Она покачалась на пятках с хитрой ухмылкой и, скрестив руки, закатила глаза, делая вид, что размышляет над увиденным. — Дай-ка подумать… Кто же может ездить на такой машине? Хм! Я кое-что слышала о красном «мустанге». Кто же мне о нем говорил? Подожди. Это был ты. Ты сказал мне, что остановил Рокси Тремейн на красном «мустанге». Это было два дня назад.

Ник подвинул кресло к столу, открыл ближайшую папку и уставился на нее.

— Я не смотрел на красный «мустанг». — «Не очень долго смотрел».

Сьюзен хмыкнула:

— Я думаю, что смотрел. Вернее, не на машину, а на пассажирку.

Ник перевернул страницу. Ему нравилась Сьюзен. Она была отличным диспетчером, у нее была потрясающая интуиция, помогавшая в расследовании преступлений, она отменно готовила бамию и понимала в футболе лучше, чем любой из знакомых ему парней. К несчастью, она также обладала весьма едким чувством юмора и могла очень больно укусить, если ослабишь бдительность.

Сьюзен оперлась ладонями о его стол, наклонилась вперед и насмешливо сказала:

— Ты не хочешь признать, что все еще питаешь слабость к Рокси Тремейн, верно? Некоторые вещи не меняются.

В школе Сьюзен Рокси не любила; мало кто из девушек ее любил. Конечно, она не знала Рокси так, как знает ее Ник. Или, вернее, как он ее знал. Под маской невозмутимой, уверенной в себе отличницы скрывалась застенчивая девчонка с горячим сердцем. Как и все прочие, он вначале думал, что она сторонится его из-за надменности, из-за того, что считает себя выше других. Но когда он узнал, что за безупречным фасадом таится испуганная девчонка, сердце его растаяло, превратившись в мокрую лужицу.

Ник Шеппард, грубиян, хулиган, не признающий никаких авторитетов, по уши влюбился в девушку-недотрогу. В конечном итоге он обнаружил, что ему она тоже не но зубам. И это был один из самых мрачных моментов в его жизни.

Но несколько недель между двумя вышеперечисленными открытиями с кристальной ясностью запечатлелись в его памяти, и именно поэтому он так остро ощущал ее присутствие в городе сейчас. Химическая реакция, некогда бушевавшая между ними, не ослабла ни на йоту. Правда, сейчас они были на противоположных концах спектра.