Ничего личного - [33]
Они медлили, не в силах разойтись, и больше всего на свете боясь остаться наедине.
Потом молча повернулись и ушли. Каждый в свою дверь. Тьма подумала — и убралась восвояси.
10
Белинде казалось, что она не сможет сомкнуть глаз — так бешено колотилось ее сердце. Однако уснула она, едва повалившись на кровать.
Черное платье осталось брошенным на кресло, туфли валялись у двери, а Белинда — ужас, ужас! — спала совершенно голой поверх одеяла.
Посреди ночи она проснулась, потому, что замерзла. Ночи в Монтане и впрямь были прохладны, а окна оставались открытыми. Белинда торопливо вскочила, первым делом заперла дверь, потому, что неожиданно вспомнила Сирила Файнса. Правда, он здесь с женой, но кто знает…
Потом она решила принять душ — раз уж все равно проснулась. Стоя под упругими струями теплой воды, заново вспомнила весь прошедший день, перенеслась мыслями к последним словам Мэтью…
Этого не может быть, потому, что не может быть с нею в принципе. Он — ее босс. И даже если бы им не был — ничего не может случиться, потому, что она понятия не имеет, что именно должно случиться и как…
Она медленно водила руками по своему телу, снова пробуя его на ощупь, узнавая и стесняясь, привыкая, задавая себе самой вопросы, прислушиваясь к ощущениям. Бешеная горячечная надежда сменялась тоскливым ужасом, Бе-линда тихо постанывала от невозможности понять то, что с ней происходит, и неверия в то, что это происходит на самом деле…
К двенадцати годам, когда в маленьких людях окончательно формируется интерес к «вечным вопросам» и, как следствие, к противоположному полу, Белинда была уже основательно затюкана своей матерью. Школа — дом, никаких отклонений от маршрута. Режим экономии не предполагал частого обновления гардероба, и девочка привыкла к тому, что у нее всего два платья — серое, школьное, и коричневое с кремовым бантом — нарядное. Одноклассницы уже носили тонкие колготки — Белинда покорно натягивала хлопчатобумажные чулки на резинках.
Половой вопрос был пройден ею в рамках школьной программы и больше не поднимался никогда. На школьные вечеринки она не ходила, так что и нравоучений на эту тему не потребовалось. Собственное созревание девочка пережила в одиночестве, страдая и стесняясь, но точно зная, что говорить об этом — неприлично и стыдно.
Смешно… До двадцати с лишним лет она не знала, что такое гигиенические прокладки, обходилась чистыми тряпицами и ватой. Потом никогда не покупала их в аптеке — было стыдно просить продавцов, поэтому Белинда закупала все только в супермаркетах.
Мать велела не тратить жизнь на самолюбование, совершенствоваться и учиться — и Белинда никогда не рассматривала себя в зеркале, стеснялась собственной наготы, стараясь после ванны поскорее натянуть пижаму или ночнушку.
Потом она начала бурно расти, в один год вымахала выше всех в классе, и ее грудь стала ее мучением. Мальчишки отпускали шуточки, девчонки искренне недоумевали, почему она не хочет обсудить с ними фасоны лифчиков.
Взаимоотношения мужчины и женщины были запретной темой, да она никогда и не хотела ее обсуждать. Интимные сцены в фильмах мама всегда выключала. Во время выпускного кто-то из одноклассников подшутил, надул презерватив на манер шарика и подсунул Белинде. Мать устроила скандал и увела ее с праздника за руку.
Разумеется, Белинда не могла прожить в состоянии полнейшей невинности все эти годы, но личного опыта взаимоотношений так и не приобрела. Потом привыкла считать себя уродиной, внутренне смирилась с этим — и мужчины не обращали на нее ни малейшего внимания. Если, конечно, не считать кошмарного происшествия в автобусе, когда подвыпивший мужчина ущипнул ее за грудь. Белинда выскочила на ближайшей остановке, до дому шла пешком и не спала всю ночь. Ей тогда было тридцать лет.
Она действительно привыкла к мысли, что с ней ЭТО никогда не произойдет, привыкла и смирилась, так что и страданий никаких по этому поводу не испытывала. Единственное, что иногда ее грызло, — зрелище молодых мам, гордо катящих коляски с карапузами по улицам и аллеям парков. Дети Белинде очень нравились, и она им тоже нравилась, они охотно заговаривали с ней на улице.
Эдна Дайк, ее пьющая соседка, иногда оставляла у Белинды своего маленького сынишку, и Белинда после таких визитов несколько дней ходила сама не своя. Было очень жалко чумазого, белобрысого Эдди, худенького и злого, как волчонок. У Белинды он съедал все продукты, без зазрения совести клянчил мелочь, а если Эдна долго не возвращалась, засыпал прямо на диване в гостиной…
Фокусы Сэнди Хоук привели к тому, что самооценка Белинды Карр упала ниже уровня пола, и если бы не путешествие в Монтану, она бы наверняка за пару лет превратилась совсем уж в классическую старую деву.
Теперь, стоя под душем, она все это анализировала холодно и чуть отстраненно. Все изменилось всего за сутки, слишком быстро для того, чтобы осознать смысл перемен полностью, и потому Белинда изо всех сил прислушивалась к себе и своим ощущениям.
Слова «любовь» она не произнесла бы и наедине сама с собой, но тому чувству, которое последние несколько часов вызывал у нее Мэтью Карлайл, срочно требовалось определение. Темное, жаркое НЕЧТО, присутствие которого она так явственно ощутила в коридоре и чуть раньше, когда Мэтью поцеловал ее, больше не позволит ей остаться прежней.
Жизнь веселой и беззаботной Джессики Лидделл меняется в одночасье. Неожиданно она становится опекуншей маленькой осиротевшей девочки. Джессике приходится нелегко, но когда на опеку начинает претендовать другой человек, девушка вступает с ним в борьбу, проигрывает ее и… получает лучший в мире утешительный приз…
Моника Слай больше всего на свете боится кому-нибудь помешать. Она робка и незаметна, она полезна – и невидима для окружающих. Ее самооценка стремится к Абсолютному Нулю. Она работает на главного плейбоя города уже три года, но он вряд ли узнает ее, встретив вне работы. Куда податься несчастной девушке? Разумеется, к психотерапевту…
Он был знаком с ней два дня и не знал о ней ровным счетом ничего, кроме того, что она потрясающая, сногсшибательная, великолепная, чувственная, красивая, обаятельная, остроумная, высокая, рыжая, хорошо готовит, добрая, любит детей, у нее сладкие губы и душистая кожа, она танцует как цыганка и колдует как… колдунья, она ирландка, она не боится разговаривать даже о самом неприятном, она умеет слушать и слышать… Вполне достаточно, чтобы влюбиться. Он и влюбился. Однако вынужден держать свои чувства в узде, поскольку уверен, что над ним висит страшное проклятие…
Она ловила каждый его взгляд, она замирала от счастья, когда он просто хлопал ее по плечу. Ей было девятнадцать лет, и красавчик-старшекурсник казался ей чуть ли не Богом. Однажды он предложил ей шутливое соглашение, и она согласилась. Она согласилась бы даже спрыгнуть с крыши небоскреба, если бы он этого захотел…Прошло семь лет. Она красива, самостоятельна и одинока, она сама строит свою жизнь. И вдруг ей приходит судебное уведомление: она должна выполнить условия подписанного ею контракта!
Может ли цветочница влюбиться в миллионера при условии, что он молод, красив и сексуален? Да! А может ли миллионер влюбиться в цветочницу, если она молода, красива и так далее? Возможно. Но он ни за что и никогда на ней не женится!!! – так решила цветочница и отвергла миллионера…
Скромная девушка Морин работает учительницей словесности. Ее сестра-близнец Мэгги танцует в ночном клубе. Морин робко и безответно влюблена в почтенного вдовца, директора колледжа. Мэгги – страстно и взаимно любит гангстера. Но однажды судьбы сестер переплетаются и спутываются, и вот уже невозможно понять, где Мэгги, где Морин, кто кого любит и чем вообще закончится весь этот веселый и жутковатый карнавал…
— Ты снова проиграл, — донесся до смущенного юноши голос его парня. — Ты ведь знал об этом? — откинув одеяло, пискнул тот, еще не проснувшись. — Конечно, — в дверях спальни показалась самоуверенная физиономия. — Еще ни разу ты не выдержал всю процедуру прелюдии, на самом интересном прося тебя трахнуть, — усмехнулся второй парень. — А посему, получи задание… В его руке оказался вибратор…
Друг всегда прикалывался надо мной из-за моего увлечения и рода занятий, я актер в детском театре. А тут получилось так, что прикололся над ним.
Поспорить с лучшим другом на нашего богатенького выскочку? Легко. Вляпаться по самое небалуй? Умеею, практикую. Пожалеть о содеянном? Запросто… Только иногда бывает поздно…
Жизнь Джексона Брукса была идеальной. Красивая девушка с большими карими глазами говорила, что любит его и заставила поверить, что всегда будет с ним. Теперь его жизнь — отстой. Эта девушка села в автобус и уехала, не оглядываясь. Может, ему стоило попросить ее остаться? Совершит ли он одну и ту же ошибку дважды? Рейтинг: 18+ Переведено для группы https://vk.com/rom_com_books.
Они думали, что попрощались навсегда, но судьба распорядилась иначе. Ноа Грант, привлекательный богач и владелец ранчо, уезжает на службу в элитные войска американской армии, так и не уладив разногласий со своей возлюбленной Камиллой Уорнер. По возвращении домой он узнает, что Камилла родила от него ребенка. Жизнь Ноа круто меняется. Прежним остается только его влечение к Камилле и их нежелание идти на уступки друг другу…
Настоящая сказочная принцесса всегда знает, с чем подать дракона. Настоящий сказочный дракон даже не представляет, какого противника встретит в лице принцессы.
Обаятельный и сексапильный бизнесмен Арман Гамилтон неожиданно предлагает милой и доверчивой девушке Кристине Адамс выйти за него замуж. Она не понимает, что им движет, но влюбляется в него и соглашается. Уже не за горизонтом пышная свадьба, как вдруг все меняет один-единственный звонок…
Семнадцатилетним подростком Дебора Вермонт влюбилась в своего дальнего родственника. Уверенная во взаимности их чувств, она неожиданно узнает, что он помолвлен с другой.Девушка убегает из дому и возвращается туда лишь спустя десять лет. Она считает, что к прошлому нет возврата, но в глубине души по-прежнему тоскует по своей первой любви.Что ждет ее в родовом гнезде?..
Полудетская влюбленность Дорри Пресли рухнула в один миг. Она случайно подслушала, как ее кумир, двадцатидвухлетний Данк Эшби-Кросс, жаловался собеседнику, что нескрываемой интерес к нему пятнадцатилетней девчушки ставит его в неловкое положение.Дороти и Дункану было суждено вновь встретиться лишь десять лет спустя. Догадайтесь, уважаемые читательницы: кто из них сделает первый шаг к примирению, к новым отношениям?
На званом обеде героине романа, Кристи Карлтон, приходится выслушать несправедливые обвинения от человека, с которым она едва знакома.Казалось бы, Кристи должна возненавидеть своего обидчика, но события принимают неожиданный оборот…