Ничего, кроме правды - [18]

Консервативные партии второй половины XX века решительно выступали против непомерного раздутия государственных аппаратов своих стран. Дело в том, что опыт научил консерваторов-представителей среднего класса тому, что чем массивнее бюрократический аппарат, тем больнее он бьет по ним.

Мы тоже исповедуем принцип всемерного сокращения вмешательства государства в экономику и другие сферы жизни страны. Но при этом надо понимать, что, учитывая незавершенность нашего государственного строительства и военно-политическое положение нашей страны, мы не можем пока полностью отказаться от государственного контроля за целым рядом жизненно важных сфер. Неслучайно в Израиле существует четко определенное понятие «приоритетные регионы»; неслучайно государство помогает репатриантам и выдает им «корзину абсорбции»; неслучайно государство усиленно финансирует населенные пункты, расположенные на «линии противостояния». Совершенно очевидно, что мы пока не можем отказаться от всеобщей воинской повинности. Поэтому наша задача — добиваться всемерного сокращения и даже аннулирования бюрократического аппарата там, где в нем нет острой необходимости, но при этом мы вынуждены отказаться от привлекательного, но, увы, в наших условиях популистского требования полностью отменить государственное вмешательство в упомянутых выше жизненно важных для страны и общества сферах.

Политический либерализм в духе Жаботинского постулирует необходимость такого государственного устройства, которое обеспечит религиозную терпимость, свободу слова, свободу дискуссий, сведение к минимуму вмешательство государства в частную жизнь граждан. Вместе с тем, в трудах Жаботинского можно найти много явных противоречий. Так, например, наши права на Эрец Исраэль по Жаботинскому проистекают не из современных философских концепций, а из еврейских первоисточников, прежде всего, из ТАНАХа (Библии). Точно также и его социальная теория пестрит цитатами и ссылками на Библейские тексты.

В 1937 году Британская правительственная комиссия во главе с лордом Пилем рекомендовала создать еврейское государство в Палестине на крошечной территории площадью всего 4500 кв. км. Эта идея была поддержана сионистским конгрессом, состоявшимся в том же 1937 году в Цюрихе. Жаботинский резко раскритиковал такую соглашательскую позицию сионистского истеблишмента. Вот фрагмент его речи, произнесенной по этому поводу в Варшаве (июль, 1938 г.):

«Историк, которому в будущем доведется исследовать нашу эпоху, столкнется с удивительным явлением, объяснение которому он вряд ли отыщет. Я имею в виду психологический казус, проявившийся, в частности, на последнем сионистском конгрессе в Цюрихе. Представьте себе, что будущий историк держит в руках карту Эрец Исраэль наших дней. На легенде этой карты красуется цитата — нет, нет, не подумайте, не из ревизионистской программы, не дай Бог — а из отчета самой комиссии Пиля. Итак, мы читаем: «Декларация Бальфура распространялась на всю территорию Земли Израиля по обеим берегам р. Иордан, общей площадью 116 тысяч кв. км.». И историк пытается понять: как же так? Из всей этой огромной территории сионисты униженно просят выделить клочок площадью 4 тыс. кв. км. и этого, мол, им, их руководству будет предостаточно… Уму непостижимо!

И еще одна головоломка для историка: в преамбуле к мандату, врученному Британии на временное управление Землей Израиля, говорится, что существует неразрывная историческая связь между еврейским народом и Эрец Исраэль. Историк, желающий разобраться, в чем же заключается эта связь, естественно, возьмет в руки ТАНАХ и начнет его листать. В первых же главах он набредет на историю праотца Авраама. И какое же место в упомянутой (нашей) стране более всего связано с именем праотца Авраама? Правильно, Хеврон. Но сионистский конгресс в Цюрихе с легкостью необычайной отказывается от Хеврона.

Историк листает дальше. Доходит до истории Гидеона. С именем этого судьи и героя более всего связан город Шхем. Но сионистское руководство готово поступиться и Шхемом. С именем великого судьи и полководца Ифтаха (Иеффая) связана земля Гилеадская… Я уж не говорю о святом граде Иерусалиме. Кажется, единственное название, фигурирующее в ТАНАХе и оказавшееся на территории, предложенной сионистскому руководству в качестве государства, это город Акко. Всеми же прочими исторически еврейскими землями, проникнутыми духом священной еврейской истории, связанными с Библейскими событиями и героями — всем этим сионистское руководство готово поступиться в пользу «раздела с арабами». Но, по сути, какой же это раздел? Если у меня есть 25 злотых, а у меня отбирают 24, то как это называть — разделом, или грабежом?».

Из приведенной цитаты следует, что, по крайней мере, во внешнеполитических и оборонных вопросах Жаботинский был не либералом, а типичным консерватором. Его приверженность ТАНАХу, еврейской традиции типичны для консервативной идеологии.

Другой аспект консерватизма Жаботинского нашел свое выражение в его, граничащем с преклонением, почтением ко всему, что связано с этикетом, внешней опрятностью, пунктуальностью. За это его много и с удовольствием критиковали с разных сторон. Критики утверждали, что подобный педантизм противоречит самому духу еврейской традиции.