Ни закона, ни жалости - [45]

А состояться нападение должно было, и в кратчайшие сроки, потому что бандиты находились в очевидном цейтноте. Они, скорее всего, уже в курсе, что мы готовы к полетам, и потому обязаны торопиться. При этом следует учитывать, что противостоять нам будут, как я уже предположил, не простые лесные или горные бандиты, и даже не наемники из исламских стран, а, скорее всего, специалисты, которые умеют передвигаться бесшумно не хуже, чем это умеем делать мы, умеют стрелять не хуже нас и не хуже нас владеют «рукопашкой». Эта категория – «не хуже» – является, естественно, достаточно условным понятием. Мы обязаны так думать всегда, при подготовке к любой операции, накануне любого боя. Всегда лучше переоценить противника, чем недооценить – и натолкнуться на неожиданность. Хотя, исходя из своей практики, да и из данных официальных и неофициальных источников, я знаю, что на равных конкурировать со спецназом ГРУ в настоящее время не может ни одна спецслужба мира. Примеров было много и из боевой практики, и из практики совместных учений. Ни хваленые французские парашютисты, ни еще более хваленая американская «Дельта», никто другой по уровню подготовки с нашими парнями рядом не стоял. Все потому, что нигде нет такой жесткой и систематизированной системы подготовки, как в спецназе ГРУ, и эта подготовка безотказно дает плоды в боевых условиях…

И, тем не менее, готовиться следует ко всему. Если наши с генералом опасения верны и против нас действуют китайские спецназовцы, то это, насколько я знаю, будет наша первая очная встреча, и еще не известно, у кого лучше подготовка. Китайский спецназ полностью «закрыт» от утечки информации, и никто о нем ничего не ведает. Я лично только один раз имел основание посмеяться, когда мне показали нож китайского спецназовца, весь разукрашенный никелем и больше похожий на игрушку, чем на серьезное оружие. Но это, возможно, особенности национального дизайна, жертвующего маскировкой в угоду традициям. О боевой же подготовке китайцев не было известно ничего, кроме того, что они на тренировках лбом разбивают старые глинобитные дома. Интересно было бы посмотреть их в деле. Но нам в нашей ситуации знакомиться с ними предстояло не из-за интереса, и потому отнестись к засаде следовало серьезно. Желобков всегда считался надежным человеком, и я не сомневался в его аккуратности и предусмотрительности.

Майор же, как только к нам подошел Владимир Андреевич, сразу затребовал с руководителя научной бригады еще один баллончик с суперлубрикантом, хотя предоставленный нам препарат еще не был полностью использован.

– Если можно, большого объема, – потребовал майор.

– Есть и большого объема. Есть и граната с суперлубрикантом.

– Гранату не нужно. Может, позже сгодится. Большой баллон на какое расстояние выбрасывает струю?

– До двух метров. Покрывает полосу метра в три. Естественное растечение за счет отсутствия трения.

– Это как раз то, что нам нужно.

Я оставил их договариваться, а сам отправился на КПП, чтобы встретить машину из антитеррористического комитета, и еще на подходе увидел за сваренными из металлических труб воротами генеральский «уазик». Выдрессированный комендантскими порядками дежурный сержант попытался что-то доложить мне, но я остановил его доклад и вышел к машине. Там был только водитель, которого я уже знал в лицо. Он передал мне футляр с биноклем.

– Зарядное устройство в футляре. Пользоваться умеете, товарищ подполковник?

– Разберусь, спасибо, – кивнул я, принимая футляр.

– Генерал сказал, будут вопросы, звоните.

Я развернулся, чтобы вернуться к группе. Вопросов у меня не было, но в это время позвонил сам генерал. Убедившись, что нас никто не слышит, я ответил.

– Тридцать Первый, для тебя есть свежая информация. Я сначала не хотел отрывать тебя от текущих дел, но потом решил все же позвонить. Мне совершенно случайно подвернулась информация из МВД. Даже не подвернулась, а так… услышал слово «узбеки» и заинтересовался. Дальше – больше… Короче, выудил, как мне кажется, важную информацию. Конечно, она может оказаться и «пустышкой», не имеющей отношения к делу. Я вообще еще слишком мало знаю обо всем. Но ты там сам пошарь…

– Слушаю, товарищ генерал.

– Где-то здесь, в горах, объявился некий бандитский отряд, занятый, можно сказать, капитальным строительством. Что они там делают, не совсем понятно. Скорее всего, оборудуют долговременную подземную базу. Пока даже не оборудуют, а только строят, используя труд рабов, привезенных специально для этого. Объект охраняется вооруженными людьми, их больше десятка. В основном это местные жители, но среди них есть несколько якобы узбеков, которые всем там командуют. Они держатся особняком даже от местных жителей. Туда пригнали похищенных из разных областей России бомжей, девять человек. И вот одному из них, понимающему, что по завершении работ их всех расстреляют, чтобы не раскрыть тайну местонахождения объекта, удалось две недели назад сбежать. Четыре дня он шел ущельями, пока не вышел в город и не нарвался на пост ОМОНа. В полиции его допрашивали и допрашивают до сих пор, но поскольку отправлять его, как натурального бомжа, некуда, да и дело пока не закрыто, этого человека поселили пока в общежитии строительного техникума. Живет там в подсобном помещении и заодно кочегарит бесплатно – отрабатывает плату за жилье и еду в техникумовской столовой. Знаешь, где это общежитие?