Ни слова о любви - [52]
Награждение планировалось проводить со всей помпезностью: сперва торжественная церемония с телевизионной трансляцией, затем банкет, тартинки и шампанское. Такси Сабины затормозило у входа в Национальный театр, и она увидела скопище фоторепортеров, толпившихся вокруг нескольких телеведущих. Между ними протискивался один из величайших (и по росту тоже) польских писателей, получивший номинацию за свой очередной роман о путешествии в Монголию. На его лице была написана ярость: засунув руки в карманы зеленой куртки-аляски, он таранил орду папарацци, шагая напролом, точно баран.
Сделав глубокий вдох, Сабина вышла из машины. Фотографы, будто саранча, немедленно бросились к ней. Вспышки фотоаппаратов сразу же ослепили ее, и она почти ощупью шла вперед, к входным дверям. Однако и за ними ждала очередная группа, вооруженная фотоаппаратами. Они тут же оставили в покое величайшего писателя, которого снимали лишь потому, что с ним поздоровалась ведущая церемонии, известная тележурналистка; мужчина вытаращился на Сабину и, пожав плечами, скрылся в глубине фойе. Сабина немного попозировала, следуя принципу «коль уж меня все равно фотографируют, так хоть буду хорошо выглядеть в кадре», а затем направилась следом за своим предшественником.
В зале она заняла место в седьмом ряду. Возле нее сидела главный редактор одного из женских журналов, а с другой стороны расположился популярный спортивный журналист. Сабина чинно поздоровалась с обоими и принялась осматриваться в поисках известных (вернее, знакомых ей) лиц. При этом писательница надеялась, что на глаза ей не попадется Люцина, а уж тем более Магдалена Телешко. Но у последней, похоже, случилось что-то непредвиденное, поскольку ее, как ни странно, нигде не было видно — вероятно, на этот раз она не почтила мероприятие своим присутствием.
Ох, кого здесь только не было! Были очень известные и в то же время очень древние писатели, собственно, стоявшие одной ногой в могиле, — даже газеты давно уж приготовили некрологи к случаю их похорон. Были другие, все еще юные душой, хотя по документам были уже далеко не молоды. Публицисты-репортеры представляли собой замкнутый кружок, в который весьма неохотно допускали кого бы то ни было нового, будто корпорация адвокатов, не слишком-то желающая делиться правами на свою профессию. Были модные варшавские литераторши, активистки и феминистки, напоминавшие — в своих цветных юбках и намотанных на головы платках — веселых куриц на насесте. Были поэты — они-то ни на какие премии не рассчитывали, ибо поэзия существенно проигрывала в популярности прозе. Были писатели-геи, тратившие свои гонорары на процедуры биологической регенерации, пересадку волос и шмотки из миланских бутиков. Где-то в задних рядах прозябали провинциальные авторы, которым посчастливилось обнаружить приглашения на церемонию в своих почтовых ящиках, висящих на воротах в удаленных от мира городишках, таких как Сейны, Велюнь, Гожув, Пиш и еще более захолустных. Наконец, хватало здесь и разномастных журналистов, светских звезд, актеров и кинорежиссеров. Сливки общества, crе`me de la crе`me[31]. И все же Сабина в своем вечернем наряде довольно резко выделялась на фоне обнищавшей писательской касты. «Не стоило мне так выряжаться, — мысленно отругала она себя. — Ведь эти бедняги, и вместе взятые, не продали столько книг, сколько я под одним заглавием. Сейчас опять кто-то начнет придираться, что, мол, слишком уж мне в жизни повезло».
К счастью, в зале погасли лампы и началась торжественная часть. Длинные сюжеты о каждом номинанте относились к тому нестерпимо претенциозному жанру видео, который частенько показывали по «Пятому каналу культуры». Камера непрестанно двигалась, интервьюируемых снимали с невыгодных ракурсов, обычно снизу, от чего у всех появлялись тяжелые подбородки и тени под глазами. Героев — совершенно безосновательно — располагали в самых невероятных местах, что также было типичным для амбициозного телевизионного продукта: в ванне, в холодильной камере, в канализационном люке, на крыше высотного здания или на операционном столе. По лицам людей было видно, что они устали и растеряны, — судя по всему, сниматься им пришлось во множестве дублей.
Но вот наконец видеопоказ был окончен, и на сцене появилась красивая телеведущая — одна из тех самых женщин без возраста, столь многочисленных на телевидении, — в паре с председателем жюри. Оным председателем был критик-патриарх, транссексуальный Маэстро, перед которым трепетали писатели и который уже долгие годы «разделял и властвовал» на польском литературном поприще, игнорируя большинство женщин (с тех пор как он сменил пол, их судьбы и взгляды перестали его интересовать).
Загремели фанфары, и Маэстро распечатал конверт, скрывавший фамилию везунчика, которому предназначались сто тысяч злотых и все сопутствующие почести (а также надежда, что вся эта слава хоть капельку поспособствует реализации книги).
— And the Oscar goes to…[32] — В этом месте Сабина, как и все в зале, застыла в ожидании. — Ян Францишек Бутенко!
Буря аплодисментов сотрясла Национальный театр. Провинциальные писатели и поэты, оставшиеся за бортом этой гонки, еще сильнее съежились в своих лучших выходных костюмах и полиэстеровых платьицах.
Устроенная личная жизнь, грант на исследования и почти решенная поездка в Париж – все это для Эвы Охник зачеркнуло известие о внезапной смерти матери. Будущее простилось с Эвой смайликом с поцелуем: его прислал в sms любимый парень вместо помощи и слов поддержки. Родная деревушка в польской глуши, младшие сестры и тяжелобольной брат, на лечение которого нужна огромная сумма, – такое ее беспросветное настоящее, так же мало похожее на мечту, как знакомство с миллионером Александром Кропивницким – на счастливый билет в лотерее.
Это последний учебный год для Лондон, и ей осталось закрыть только один предмет. Только вот она не ожидала, что её последним заданием будет влюбиться. «Сообщество 224» имеет репутацию назначения самых уникальных проектов семестра. Когда Лондон Джеймс и Бью Андерсон записались в этот класс, они не имели ни малейшего представления о том, что им придётся провести вместе ни много ни мало весь семестр, работая над своей итоговой оценкой. Профессор Гарсия даёт им задание провести исследование о популярном реалити-шоу «Совпадения любви» — шоу о незнакомцах, влюбляющихся друг в друга после нескольких свиданий.
Когда я впервые увидела Уилла Монро, я приняла его за типичного придурка из Лос-Анджелеса - слишком красивый, слишком богатый, слишком любит свои пробиотические смузи из капусты. В следующий раз, столкнувшись с ним на родительском собрании его дочери (я - учитель, он - родитель), я заметила его стальные серые глаза, твёрдую грудь под накрахмаленной белой рубашкой и его предположительно свободный безымянный палец. И все, я попалась на крючок. Если бы мы были героями фильма, он бы соблазнил меня и взял прямо там, на столе директора.
Он - беспринципный, отравленный деньгами и властью мужчина. Она - слишком наивная, безмерно доверяющая людям девушка. Два разных человека, с разной жизнью, ...и одним будущем. Одна встреча, два молчаливо брошенных друг на друга взгляда, и повернувшийся мир для двоих. Противостояние невинности и искушённости? Да. Вопрос только в том, кто победит? .
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?