Ни капли волшебства - [4]

— Тогда, пока он звонит, я оденусь и приведу себя в порядок.

— Такси прибудет через двадцать минут, — сообщил Угж, пряча телефон в шерсть.

— Вот и ладненько, — потер руки Морокл, потом обратился к Алексею, — в космосе вечные пробки. То метеориты, то кометы, то всевозможная космическая пыль.

Пока Алексей вынимал из шкафа свой костюм, страховой агент сидел без движения на краешке кровати. Костюм даже не успел сообразить, что его снимали — только вчера вечером Алексей повесил его на вешалку, думая, что достанет только через месяц. А гляди — пригодился намного раньше. Вытащив новую пару носков, Алексей закончил скромное одеяние.

Морокл в очередной раз довольно потер ладони:

— Может, позавтракаем? Я так торопился, что успел с утра выпить пару стаканов кофе и закусить сырым шустером. А при полете по межгалактическому пространству всегда улетучивается много энергии. Там же вселенский холод, представляешь?

— Есть зеленый чай и печенье, — сказал Алексей, завязывая галстук.

— Сойдет и печенье, — Морокл встал с кровати, — будем считать, что двадцать минут я у тебя в гостях, идет?

— Когда-нибудь ответишь тем же.

Угж уже куда-то исчез. Алексею не очень понравилось его умение растворяться в воздухе. Это же значит, что он и появляться может в любом месте!

Машинально забрав с одеяла лист бумаги, он заправил кровать и прошел на кухню. Морокл двинулся следом. Включив чайник, Алексей развернул лист. Тамариным почерком было написано, чтобы он купил хлеба, порошок для мытья посуды и огурцов, а внизу — люблю, целую. По лицу Алексея пробежал едва заметная улыбка. Если б он усел вернуться к вечеру, чтобы никого не беспокоить…

— Слушай, Морокл, а время во Вселенной движется одинаково?

Морокл, внимательно изучавший микроволновую печь, отвлекся:

— Ты имеешь в виду материальное время, или те частички молекул, которые двигают стрелки на твоих часах и заставляют мигать электронные циферки?

Алексей подумал:

— Я имею в виду… время. Допустим, мы с тобой улетим в Совет через двадцать минут. А когда вернемся?

— Для чего этот тумблер? Чтобы пельмени разогревать?.. Вернемся? О, за это не волнуйся. Время на Земле самое медленное во всей Вселенной. Я из своей конторы вылетел послезавтра, а прилетел, видишь, сегодня.

— Напомни мне, больше никогда не спрашивать тебя о времени, — сказал Алексей, заглядывая в холодильник.

Морокл часто задышал за его плечом:

— Это у вас такая штука для заморозки продуктов?

— Почти. Это холодильник, — Алексей нагнулся, вынимая с нижней полки колбасу и сыр, — у вас такого нет?

— Переросли, наверное. Я люблю всевозможные электрические приборы, — сообщил Морокл, — В юности я думал стать механиком, но потом передумал. Страсть к хорошей жизни взяла свое. Деньги я люблю. И они, как ни странно, тоже любят меня.

— Мне бы так жить, — искренне позавидовал Алексей, — а колбасу ты ешь?

— Ем, — кивнул Морокл, возвращаясь к столу.

Алексей налил чайник, сделал бутерброды, достал из шкафа печенье.

— А твой напарник есть будет?

— Он не питается земными бутербродами. Для Угж лучшая еда — кровавые отростки с планеты Аместист. Он закупает их контейнерами и хранит на своей ферме.

Морокл откинулся на спинке стула и отхлебнул чая:

— На трапезу у нас осталось не больше пяти минут. Космические таксисты обычно не опаздывают.

— Хотелось бы, — Алексей тоже отхлебнул чая, — скажи, а у вас…

И в это время стена за спиной Морокла начала раздуваться. Примерно так раздувается воздушный шарик, когда его начинают резко надувать. Алексей застыл с раскрытым ртом. Морокл, проследив за его взглядом, обернулся, и на лице его расплылась широкая улыбка.

— Даже на две минуты раньше. Уважаю эту фирму.

Стол, прислоненный к стене, плита и полка с посудой, вздрогнули и стали с ужасным скрипом двигаться вперед. Тарелки попадали на пол.

— Моя посуда! — закричал Алексей, разбрызгивая чай.

— Будь спок. Окупится, — успокоил Морокл голосом лучшего страхового агента в галактике.

В тот самый момент, когда плита уже готова была вот-вот упасть, стена треснула. От потолка к полу прошел неровный шов, посыпалась штукатурка. Обе половинки стены раздвинулись, и в образовавшуюся щель (заполненную облаком пыли) въехал ярко-желтый автомобиль. Прямо на его капоте были нарисованы классические черные шашечки. На крыше горели зеленые огоньки. Сквозь лобовое стекло на Алексея смотрело небольшое существо, похожее на растекшееся по сиденью желе. Из отростка, похожего на голову, торчала ды-мящаяся сигарета.

Заглушив мотор, существо высунуло что-то похожее на голову из окна и спросило, не разлепляя рта (которого, в принципе, и не существовало):

— Я туда попал или не туда?

— Туда, туда! — обрадовался Морокл и заспешил к автомобилю, хрустя штукатуркой, — господин Крюков, не отставайте!

— Мы точно в Совет едем? — спросил Алексей, заглядывая в щель.

За автомобилем царила слегка настораживающая сплошная тьма.

— Именно. — Морокл распахнул дверцу, — если дорого время, прошу садиться!

Подумав еще секунду, Алексей решительно отставил кружку с недопитым чаем и пошел по битой посуде к такси.

Глава третья, в которой становиться понятно, почему Морокл снял тапочки