«Ни кацапа, ни жида, ни ляха» - [27]

Под расой Ю. Липа понимал «Общность населения, духовные приметы которого, скрытые и явные (как обычаи, язык, свойства языка), а также антропобиологические черты составляют явственную общность на протяжении времени (истории)»[311].

По мнению Ю. Липы, для Украины характерен в основном динарский расовый тип[312]. Отождествление украинцев с динарцами было распространено среди представителей украинской расовой мысли. Один из будущих лидеров мельниковского направления ОУН О. Ольжич также полагал, что для древнего населения Украины трипольской цивилизации был характерен динарский тип[313].

Примечательно, что позже оценку украинцев, как преимущественно динарцев, разделял и Д. Донцов. Как мы можем судить по работе «Дух нашей старины» («Дух нашої давнини»), написанной в 1943 г., к моменту ее написания Д. Донцов продвинулся от абстрактного расизма «сильных» и «слабых» рас времен «Национализма» к современному «научному» расизму, разделявшему европейские народы на ряд рас (нордийцев, динарцев, средиземноморцев и т. д.), за каждой из которых закреплялись определенные психологические типы и характеристики[314]. Но на момент написания этой работы Д. Донцов находился уже в эмиграции, и существенного влияния на идеологию ОУН она, видимо, не оказала.

Следует заметить, что видели в себе расовых динарцев и другие народы Восточной Европы. Такая расовая оценка своего народа преобладала у части хорватских и сербских мыслителей-расологов[315].

Подробно свои расовые взгляды Ю. Липа описал в работе «Предназначение Украины» («Призначення України»), написанной в 1938 г. Советский Союз был, по мнению, Ю. Липы, мешаниной народов, рас. Однако в 1920-1930-е гг. и на Украине, и в остальных национальных регионах СССР, по мнению Липы, стало поднимать голову свое национальное, расовое понимание национальной истории. Советское правительство, понимая опасность происходящих процессов, приступило к репрессиям. По мнению украинского исследователя советское государство само по себе, без гнета, было нежизнеспособно, поскольку состояло из разрозненных народов. Можно предположить, что именно в подобных представлениях, распространявшихся в межвоенной украинской политической мысли, нам следует искать широко укоренившиеся среди украинских националистов представления о России как о колоссе на глиняных ногах, «тюрьме народов», которую с легкостью удастся развалить при помощи «порабощенных» нерусских народов, сплотившихся вокруг украинского народа.

Именно раса и кровь, по мнению Ю. Липы, были причиной отличий «московинов» от украинцев. Вслед за другими расологами Липа считал, что расовое смешение может быть благом (как это было раньше в истории Украины), однако неконтролируемые примеси могут погубить расу. Для предотвращения этого нужна «политика расы»[316]. При этом он полагал, что «раса» «Москвы», как и польская «раса», намного младше, чем украинская[317]. Липа рассматривал Украину как «расу-результат», то есть как уже сформировавшуюся расу, а не как расу «расу в формировании» (к которым он, очевидно, причислял Россию)[318]. По его мнению русский народ был «менее развитый (дозрiлий)», чем украинский[319]. Поэтому никакой расовой ценности для украинской нации русская и польская примеси не представляли[320].

Русские, согласно Ю. Липе, были никем иным, как потомками диких уральско-финских племен, лишь немного испытавшим благодатное воздействие украинской расы. Русский язык – результат разложения и порчи украинского языка. По мнению украинского идеолога без отсутствия крепкой центральной власти дикие русские племена вскоре вернулись бы к своему первоначальному, еще более дикому, состоянию. Поэтому «московины» «расово» не оказали никакого влияния на «украинскую расу» – «москвины» были «слишком слабой единицей, чтобы влиять и духовно». Более того, «законы Менделя» устанавливали, что расово менее развитые русские не смогут дать потомства, где их гены будут доминантными, наоборот, в большинстве случаев они, в случае смешанных браков, будут вытеснены более сильными украинскими генами.

«Расовые» «качества» поляков Липа не описывал так красочно, но их влияние на украинскую расу также считал незначительным[321].

Еврейскую добавку к украинской расе Ю. Липа считал незначительной. К тому же, подчеркивал он, евреи часто занимали видные места при украинском государственном аппарате, начиная с князя Владимира, и в этом он не видел ничего плохого. Протоколы сионских мудрецов он считал «московской» выдумкой[322]. В целом, в описании Ю. Липы мы ни найдем ничего антисемитского.

Имеющиеся незначительные расовые примеси русского, польского, еврейского народов в украинском, по мнению Липы, были наименее полезны для украинской расы. Причем эти примеси понимались им скорее не как биологические, а как культурно-духовные. Подобно французскому социологу-расисту Г. Лебону он подчеркивал не антропологические различия «рас», а их психические «особенности»[323]. Тем не менее, Ю. Липа считал, что «стремление к сознательной гармонизации примесей расы является одним из основных заданий политики расы»[324]