Нграх - [9]
- Ну и сон... Я демон... Рогатое, хвостатое, парнокопытное - грах обыкновенный. Шизофрения рулит и передает привет давно улетевшей крыше. Все, хватит валяться. Подъем, зарядка и займусь делами.
Привычным движением спрыгиваю с постели, с цоконьем направляюсь в уборную.
- Цок, цок. Цок, цок, - выбивют копыта ритм шагов на кафельном покрытии пола. - Приехали... В ужасе рассматриваю уже привычные копыта. - Де жа вю мля...
- Господин, ты проснулся, - из соседней комнаты раздался радостный крик Зилы.
- Приехали, - повторил я про себя уставившись в настенное зеркало. Зеркало привычно отразило комнату, со всей небогатой обстановкой, и мою рогатую физиономию, с вертикальными зрачками.
- Жрец-грах Сан сказал, что ты сегодня очнешься.
- Жрец-грах Сан? Сколько времени я тут? - Спросил я смирившись с галюцинацией.
- Зила точно не знает, - покорно ответила рабыня. Зилу заперли в подземелье, в камере для жертв, и выпустили только сегодня. Меня вымыли, накормили, дали чистую одежду и привели сюда. Потом принесли тебя и уложили на кровать. Пришел жрец-грах Сан и сказал, что ты скоро очнешься и я, как твоя рабыня, должна быть рядом. Эта комната такая странная, мне было страшно ждать в таком странном месте и я ждала тебя в соседней комнате. Ты простишь за это свою рабыню. Зиле после подземелья очень страшно. Зила там была одна ,очень долго, совсем одна, и ждала когда ее принесут в жертву. А потом Зилу выпустили, и Зила очень рада быть со своим господином. Господин желает чего нибудь? Зила нашла много еды.
- Помолчи, - остановил я ее словесный понос. Мдя, сломали девченку. Это все нужно обдумать... Пока думал, зашел в уборную. Прикольно! Вместо привычной мне ванны совмещенной с туалетом - водопадик с бассейном, этак семь на десять метров. Лежаночки такие симпатичные, цветы забавные. Короче говоря привычная мне уборная исчезла, оставив на своем месте нечто, по размерам чуть побольше дачного участка моего папаши.
- Зила!
- Да мой господин.
- Что это?
- Уборная мой господин...
Мдя, вот и возникли трудности с переводом. Если это уборная, то... - Зила и где мне, ну ты понимаешь...
Нет, все-таки у меня классная рабыня. Не заморачиваясь с объяснением, она села под кустом и... Забавно. Биотуалет отдыхает. Я конечно понимаю ВИП-обслуживание, но чтоб листья сами тебе задницу подтирали, к такому придется долго привыкать...
- И что, у вас в каждом доме такая уборная?
- Нет, что ты господин. Только в домах старейшин и жрецов стоит такая роскошь. Простые люди только вжиком обходятся.
- Чем обходятся?
- Вжиком, господин, - и она показала на чавкающий кустик. - Он их ест господин.
Выпроводив из уборной Зилу, и опробовав вжика, я вначале поплавал в бассейне. Вода была слегка прохладной, но звать рабыню, и уточнять еще, как включать горячую воду, мне уже не хотелось. Посвежевший я вышел. Рабыня уже ждала меня с легкой туникой в руках "ксати, самое то при наличие хвоста".
- Господин голоден?
Странно, я ощущал легкий голод, но та ненасытная пустота, которая так долго терзала меня казалось наконец наполнилась. Я был просто голоден, как обычный человек, проснувшись, желает съесть привычный бутерброд и запить стаканом чая.
- Да Зила, я бы съел что-нибуть.
- Господин желает пообедать в своей комнате, - Зилу даже слегка передернуло при этих словах, - или пойдет на кухню.
- На кухню, Зила, на кухню. - После ванной, мне было уже просто любопытно посмотреть на кухню.
Кухня больше всего напоминала маленький зоопарк. Вокруг все верещало, ползало, пялилось из клеток. Девушка споро собрала мне обед. В большой плоской корзине копошилось ассорти из различных мелких зверюшек.
- Прости господин, Зила еще не знает, где лежит вся посуда, поэтому я все собрала в одну тарелку.
- Все превосходно Зила, все превосходно, - ответил я и принялся за еду.
После обеда я решил поговорить.
- Зила, а что ты помнишь последнее перед тем как тебя посадили в подземелье?
- Господин прибежал на поляну, сказал, что нам надо быстро уходить, потом упал.
- Как упал? - Недоуменно спросил я.
- Как мертвый, - честно ответила девушка. - Затем пришел воин-грах Сан и его невидимки и положили тебя в яшик, а меня отвезли в Сан и посадили в подземелье. Господин, ты ведь больше не умрешь? Зиле не хочется возращаться в подземелье. Зила боится...
- Постараюсь больше не умирать, - честно пообещал я, и принялся обдумывать ситуацию.
Значит меня обнаружили и повязали. Не знаю что они применили, газ там паралитический или особо убойное заклинание, но факт остается фактом. Я здесь нахожусь уже длительный срок, и очевидно все это время меня изучали. В памяти тоже неслабо покопались - одна только комната чего стоит, все ведь наверняка из моей памяти скопировали, даже тактильные ощущения. Но все это второстепенно. Главный вопрос почему я очнулся, причем очнулся в роскоши. По словам Зилы даже туалет как у меня только жрецы себе позволить могут. Следовательно будут вербовать. Значит скоро мне сделают предложение, от которого я не смогу отказаться.
- Мне нравится ход ваших мыслей, молодой человек, - при этих словах фигура Зилы поплыла, и превратилась в высокого голубоглазого мужчину, одетого в строгий деловой костюм. - Позвольте представиться правитель-грах Сан.
Дополнение к РПГ(Пофигуэль). О том как Попрыгунчик попал в игру. Возможно выльется в новую линию сюжета. P.S. Текст содержит неформальную лексику. Типа извиняюсь, но из песни слов не выкинешь.
Рас нет. Классов нет. Примерное количество зарегистрированных игроков - сорок миллионов. Забавно, это у нас столько психов или нормальные люди тоже игрушку уважают? Разрешен свободный ввод-вывод реальных денег в игру. Живем. Донаты гуляют. А если учесть, что современные вирт-капсулы обеспечивают полноценный здоровый сон, то три года реабилитации можно просто проспать в хорошей гостинице, иногда играя для собственного удовольствия. Сорок часов в неделю - это чуть больше шести часов в день. Решено. Выбираю третий вариант...
«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.