Нгоньяма желтогривый - [19]
Однако поединок еще не закончился. Крокодил не отказывается от борьбы, если сердце его еще не перестало биться и позвоночник не поврежден.
Задние лапы льва соскользнули на землю. Этим воспользовался крокодил: он с трудом перевернулся на бок и ударил врага хвостом. Нгоньяма отлетел и упал в двух шагах от разинутой пасти. Если бы крокодил мог рвануться вперед - плохо пришлось бы Нгоньяме, но сломанная передняя лапа лишила крокодила возможности быстро двигаться.
Нгоньяма снова очутился на спине противника. Но теперь задние лапы льва упирались в его морду, а передними он придерживал хвост и, вонзив клыки в спину у основания хвоста, старался перегрызть позвоночник. Борьба была окончена, когда клыки прокусили хрящ и кость. Но, казалось, чудовище не хотело признать себя побежденным: зеленые огоньки горели в его холодных глазах, а страшные челюсти громко щелкали.
Тяжело дыша, Нгоньяма отошел и долго смотрел на эти щелкающие челюсти. Отдышавшись, он вонзил когти в беловатый живот и перевернул крокодила на спину. А челюсти крокодила конвульсивно сжимались и разжимались, когда Нгоньяма когтями и клыками раздирал его внутренности. Наконец медленно пульсирующее сердце перестало биться и исчезло в окровавленной пасти льва.
Наевшись до отвала, Нгоньяма напился воды из лужи и, задрав морду к небу, победоносно зарычал.
Глава VIII. Нгоньяма отбивает львицу. Набег на крааль. Возвращение следопыта Махамбы
Нгоньяма шел по руслу реки, словно по проезжей дороге, которая рано или поздно должна была вывести его из леса на открытое место, где водится крупная дичь. За эти дни он исхудал и ожесточился, так как голод следовал за ним по пятам. Наконец он выбрался из леса и остановился на крутом откосе, там, где некогда был водопад. Отсюда открывался вид на широкую серо-желтую равнину и холмы, опаленные солнцем. Вдали, на холмах, виднелись какие-то точки и желтые пятна; это были хижины и маисовые поля. Лениво поднимались к небу тонкие струйки дыма.
Нгоньяма растянулся на скале и, мигая, смотрел вдаль. Он ждал ночи...
Когда протянулись длинные тени, все живое вышло из оцепенения. Прохладный ветерок пробежал по обожженной траве, выпала роса, и земля жадно раскрыла поры, впитывая драгоценную влагу. Потом спустилась тишина. Земля, трава и все живые существа отдыхали.
Тишину нарушил протяжный заунывный стон. Медленно пронесся он над землей и замер, потом прозвучал снова, и трудно было поверить, чтобы эти мощные звуки издавало ничтожное маленькое насекомое, музыкальным инструментом которого являлось все его тело, растягивающееся, как резина.
Эта скорбная протяжная нота пробудила голоса ночи. Встрепенулись живые существа, окропленные росой, и хором затянули песню. Глухо загукала сова, заставляя всех насторожиться. Ночь поглотила этот звук, и на секунду вновь водворилось торжественное молчание. Потом запоздавшая обезьяна бросила в темноту тоскливый призыв, и снова все насторожились, снова нависла тревожная тишина. Казалось, ночь ждала, ждала, чтобы новый голос вступил в хор и героической нотой заглушил испуганные голоса.
И голос прозвучал. Стоя на скале, Нгоньяма обозревал долину. Потом втянул в легкие воздух и с силой выдохнул его. Его глухое рычание пронеслось над землей и эхом прокатилось по холмам.
И все живое пришло в движение. Где-то залаяла собака, вспыхнул костер на склоне холма, замычала корова, призывая своего теленка. Свистели кулики, выл шакал, злобно лаял старый павиан на скале. В хор ночных голосов только пение лягушек вносило радостную ноту, но в дождливое время они квакают громко, а в засуху - под сурдинку, словно приветствуя выпавшую росу.
Нгоньяма спустился со скалы в долину и побежал рысцой, глухо рыча. Заслышав это грозное рычание, животные сбивались в кучу и пугливо жались друг к другу, так как охотничья песня льва похожа на чревовещание: в безветренную погоду нельзя определить, с какой стороны она доносится.
Маленькие стада топтались на одном месте, кружились, отбегали в сторону и снова останавливались. Наконец лев услышал стук копыт. Смолкла охотничья песня. Теперь лев не рычал и не бежал рысцой. Он крался бесшумно, прячась за кусты, муравейники, холмики. Животные не знали, где он, с какой стороны подходит, и заметили его только в тот момент, когда раздалось придушенное блеяние, а затем топот копыт убегающего стада.
Нгоньяма перегрыз антилопе горло и глотнул красной крови. Потом поднял голову и бросил в ночь торжествующий призыв. Впрочем, он ни с кем не собирался делить добычу и очень был удивлен и раздосадован, когда увидел приближающихся гостей. Их было двое - лев и львица. Без всяких церемоний львица направилась к туше, высокомерно посматривая на Нгоньяму, но незнакомый лев остановился, когда Нгоньяма грозно ощетинился и оскалил клыки.
Человеку трудно представить, каковы отношения львов друг к другу. Иногда они охотятся вместе и вместе пируют, не заводя между собой ссор. В отличие от тигров и леопардов, которые всегда охотятся в одиночку, лев умеет быть общительным и не восставать против дележа добычи. Но бывают и такие случаи, когда лев не выносит присутствия другого льва. Как бы то ни было, Нгоньяма ни секунды не колебался. Мяса он не ел в течение нескольких дней, а антилопы не хватило бы на троих. Следовательно, пришелец должен убраться восвояси.
