НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 27 - [67]

Когда Алик в последний раз посадил флаер, около убежища переминались Ронд и пятеро мужчин, прикрывавшие эвакуацию.

— Все? — спросил Алик. — А где Фог?

Ронд растерянно пожал плечами:

— Куда-то пропал. Мы искали его, звали…

— Может, его ранило?

— Нет. Все уже кончилось, когда он ушел. Мы были здесь, все вместе, а он вдруг встал и пошел куда-то. Я крикнул: Фог, ты куда? А он только рукой махнул. Сначала ждали, потом стали искать. Все кругом обегали…

— Пошли, — решительно сказал Алик. — С ним что-то случилось.

Они еще раз обошли весь сектор от бульвара Президентов до реки — всю свободную от стреляющих роботов зону… Забирались в развалины, кричали, звали Фога — все было бесполезно.

Потом они сели во флаер, и Алик стал описывать широкие круги над пустыми кварталами. Он вел машину медленно и низко, всматриваясь в изломанные предвечерние тени каменных руин в надежде уловить движение.

Справа сильно грохнуло. Флаер швырнуло так, что Алик едва удержал в руках штурвал. Рядом с машиной расплывалось дымное облако разрыва гранаты, выброшенной базукой из какого-то окна снизу. Алик бросил флаер вверх и влево, почувствовал, как трудно слушается машина рулей. По-видимому, снова было повреждено надкрылие.

— Упадем сейчас, — неуверенно сказал Ронд, вцепившись в спинку пилотского кресла.

Флаер с натугой лез вверх. Осторожно описал полукруг и лег на курс. Постепенно превращались в тени дома, сливались друг с другом, и весь уплывающий назад город становился похожим на огромную безобразную кляксу. Флаер уже летел над равниной по направлению к горам и опушке леса, где ждали их остальные члены группы, бывшие обитатели убежища.

— Посмотри, Ронд, — крикнул Алик, — вон там, левее холмов, я, кажется, видел днем дома. Там тоже живут люди. На свете есть и другие города. Ты слышишь? Совсем другие.

Наверное все-таки Ронд не расслышал сказанного в шуме двигателя и ветра, но послушно повернулся туда, куда указывал Алик. А может, расслышал, да не понял. Не до того ему сейчас было. Изумленными глазами смотрел на открывшийся мир и думал. Ему было о чем думать. Всем было о чем подумать теперь.

И Алик думал, что придется еще побыть с ними сколько-то, пока они немного привыкнут к своему новому миру. А может быть, стоит поискать поселки поблизости и установить контакт с их населением… Но потом, через какое-то время, нужно возвращаться к посадочному модулю и ждать спасателей. Заканчивать начатое в одиночку невозможно. В умирающем городе война продолжает собирать жертвы. Там еще остались люди. Услышат ведь его сигналы рано или поздно. Должны услышать. Лететь оставалось минут пятнадцать…

Фог различал крики разыскивавших его, пока не миновал газгольдеры Он уверенно шагал по городу, привычно засекая позиции пулеметных точек и минуя зоны обстрела. Однажды он услышал над собой шум, мгновенно скользнул в развалины, провожая взглядом флаер с Аликом, Рондом и остальными, медленно проплывающий над улицей. Они еще продолжали его искать.

Пусть ищут. Скоро они улетят. У Фога впереди много дел. Он уйдет в нижний город, полный нетронутых складов и надежных убежищ. Ему не страшны автоснайперы и пулеметные точки. Фог быстрее всех в этом городе. Ему не нужно учиться жить по-другому, да и нет, не может быть иной жизни. Он найдет новое убежище, и к нему придут люди, которые нуждаются в его, Фога, защите и покровительстве. Возможно, он женится. Пора уже жениться. Увиц в прежнем убежище ему об этом говорил, да только Фог не торопился.

Эти мысли и еще другие бродили в его голове, когда он вошел в Хаалитский квартал и дозорный торговец, дождавшись, когда фигура Фога четко отпечаталась на фоне заката, плавно потянул спусковой крючок…

МИХАИЛ ВЕЛЛЕР Теперь он успеет

Когда маленькие недостатки приносят большие неприятности — это обидно. Грэхем Растеряха, приняв решение никогда никуда больше не опаздывать, начал с понедельника новую жизнь и ровно в восемь тридцать плюхнулся в свой «фордик».

Часы на щитке показывали восемь сорок. У Грэхема упало настроение: какие правильные? С самого начала снова не ладится…

«Восемь часов сорок восемь минут», — сообщил включенный приемник. Грэхем дернулся и выжал акселератор: ну несчастье!..

Зорко высматривая патрульную машину или вертолет, он вовсю гнал по шоссе, и все же часы при въезде на мост показывали девять сорок четыре! Ну, этого уже не могло быть никак.

— Который час, приятель? — спросил он в пробке за мостом, открутив окошко, у голубого «Де Сото».

— Четверть одиннадцатого, — лениво ответствовал последний, продвигаясь на корпус вперед.

В смятении Грэхем продолжал путь: десять пятьдесят на часах Национального музея! Холодок пополз по спине.

Восточный вокзал: одиннадцать двадцать! И толпа!..

— Который час, офицер? — высунулся он на перекрестке.

— Полдень, сэр, — флегматично доложил полисмен.

Нервы Грэхема натянулись и задребезжали. Вспотев от растерянности, он выкатил на Центральную площадь…

Восемь семафороподобных стрелок на четырех циферблатах башни указывали в восемь решительно разных сторон. В витринах опускались и поднимались шторы. Реклама вспыхивала и гасла. Толпа гудела и шевелилась беспорядочным пчелиным роем. И низким непроницаемым колпаком висело над этим безобразием серое небо Большого Города — без малейших указующих признаков небесного светила.