Незваный гость - [3]

Олег Даниилович так старательно подделывал стиль общения сына и даже ставил нужные смайлы, что я ничего и не заподозрила. Сидела себе в своей комнате на подоконнике и дулась, как жаба. Это он действительно решил встретиться непонятно с какой стервой или понял, что это я ему пишу, и решил поизводить?!

В конце концов, после вполне себе серьезного сообщения, в котором сообщался адрес кафе, куда «незнакомку» приглашали на «уединенную встречу», я не выдержала и набрала номер Смерчинского, совсем забыв, что тревожить человека, у которого завтра защита диплома — не лучшее решение проблемы.

— Сволочь! — заорала я громко и с чувством. — Это с кем ты там и куда намылиться решил, Смерчееобразное?! Жить надоело?

— А, это вы, Машенька? — услышала я голос, очень похожий на голос Смерча, и чуть в окно не упала со своего подоконника. — А я тут телефон Дениса взял, пока тот готовится к защите. Видите ли, вы так настойчиво писали, что оставленный им мобильник пиликал и пиликал на всю гостиную. И я взял на себя смелость…

Папа Смерча все говорил и говорил, а мне становилось все хуже и хуже. Его я отчего-то побаивалась, и вообще мне казалось, что отец моего парня думает, что я не в себе.

— Извините, — в конце концов, выдохнула я, вся красная от смущения. — Мне просто хотелось немного отвлечь Дениса от грустных мыслей о дипломе… И… и я не вас хотела сволочью назвать, — выпалила я.

— Я понимаю, — усмехнулся по-доброму Олег Даниилович. — И вы меня простите, что прикинулся сыном. Вы такая живая и искренняя, — вдруг добавил он, озадачив меня. — Думаю, Денису повезло с вами.

Мне не оставалось ничего другого, как озадаченного поблагодарить Смерчинского-старшего и по-скорому распрощаться, еще раз попросив скороговоркой прощения.

Когда сегодня об этом узнал Денис, то хохотал минут десять, а в конце заявил, что у него болят щеки.

…Сначала мы шагали пешком, держась за руки и изредка останавливаясь для поцелуев, затем Смерчику, который из-за жары снял и пиджак, и рубашку и шагал в одних джинсах, в очередной раз улыбнулась удача и он поймал машину с девушкой за рулем, которая подбросила нас — нет, не до города — а до дачного поселка, около которого, по уверениям Смерча, располагалось какое-то, по его словам, невероятное лесное озеро.

— Побудем немного вдвоем, — предложил он, а потом доберемся до дачи Чера.

Я согласилась.

Мы вместе сидели на заднем сидении в прохладной от кондиционера машине; девушка-водитель что-то рассказывала, время от времени кидая через зеркало заднего вида заинтересованные взгляды на Смерча, вызывая во мне глухое раздражение. Казалось, все идет хорошо. Опустив голову на плечо Дениса, закрывшего глаза, я с некоторым удивлением посмотрела на обогнавших нас несколько полицейских машин. Еще через какое-то время вдалеке я углядела вертолет.

Ни я, ни Дэн и знать не знали, что происходит в это время во «внешнем» мире. Те, кто видел кражу лучшего студента университета и его подруги, шутки не поняли и, следовательно, не оценили. Эти святые люди нехило так испугались и вызвали полицию, наплетя им такого, что вслед за микроавтобусом, пустилась погоня. А еще следом отправился вертолет с представителями какой-то частной охранной организации, — дедушка Дэна, человек в городе не последний, моментально узнал о «похищении внука» и не стал ждать, пока власти города предпримут меры по освобождению заложников и предпочел действовать самостоятельно.

Поскольку мой старый мобильник лежал себе спокойно выключенным дома, а смартфон Дэна остался в машине «похитителей», то и полиция, и частная контора моментально отследили местоположение — но не самого Смерчинского, естественного, а его телефона. И потому они тотчас приехали на дачу к Черри, где собралось некоторое количество шляпников. Поняв, что все это было розыгрышем, полиция замела всех в отделение… Когда мы с Денисом вечерком искупавшиеся и довольные пришли к дачному домику зеленоволосого, то нас уже ждали и отнюдь не друзья, а люди Даниила Юрьевича.

В общем, что было, то вспоминать сложно без нервного смеха и икоты. Вместо того, чтобы весело провести время после успешной сдачи Дэном диплома загородом в хорошей компании, его друзья целую ночь торчали в следственном управлении. А мы со Смерчиком сидели по домам — оба злые. Конечно, Даниил Юрьевич это дело умял, и никого не наказали, но Дэну сделал такое внушение, что тот потом очень долго разговаривал со шляпниками, настойчиво объясняя, что больше ему не надо устраивать сюрпризы. Никогда. Никакие. Даже по праздникам. Шляпники согласно кивали головами, как дурочки (почему как?), говорили, что больше не будут, но, как всегда, нагло наврали. Впрочем, это уже совсем другая история… Но вернемся к началу истории.

Да, у моего чудесного парня весьма странные друзья всех сортов и мастей, которые совершают порой весьма странные поступки, но я даже и подумать не могла, что среди них есть тот, кто заставляет мое сердце стучать быстрее, кожу — покрываться мурашками, а душу — парить, находясь при этом за десятки тысяч километров.

Один из моих любимейших музыкантов.

Его звали Кезоном, и он был вторым солистом знаменитой на весь мир тяжелой рок-группы «Red Lords», славившейся не только мрачными эпатажными образами своих таинственных участников, о которых никому и ничего не было известно, но и невероятными песнями: талантливыми текстами и такой музыкой, которая умела разбить душу, как стеклянный стакан о бетон, или же склеить воедино две ее половины. Шесть музыкантов-лордов, носящих латинские псевдонимы, стали не просто очередной популярной группой, на волне моды добившихся до вершины Олимпа на пару годиков. Они прочно обосновались на этой вершине, занимая почетное место рядом с такими монстрами как Led Zeppelin, The Rolling Stones и Red Hot Chili Peppers. Этот список можно продолжать неприлично долго, но я все же не стану этого делать, думаю, и так понятно, какой планки придерживалась моя любимая группа, и что со мной было, когда в моем доме появился Кезон — гитарист и бек-вокалист…