Незримый фронт Отечества. 1917–2017 - [246]

Когда в Испании началась гражданская война, Африка боролась с Франко не щадя себя. Рассказывают, что она начала работать на советскую разведку с 1937 года, после знакомства с резидентом Орловым. Да, тем самым, что потом ушел на Запад. Но тогда судьба ее пощадила: он ее не выдал, однако (как бы чего не случилось) пришлось Африке отправиться в Москву.

Не хотела жить в дорогих столичных гостиницах, куда селили до войны многих обосновавшихся в Советском Союзе руководителей коммунистических партий, первые годы жила в коммуналке. Она повторяла, что «приехала бороться, а не ездить по санаториям», и пошла работать на ткацкую фабрику.

Снова в разведку

Закончилась Великая Отечественная, но разведка Африку не забыла. Вызвали в Центр, предложили перейти в нелегалы. Она без раздумий согласилась. Снова прошла кое-какие курсы: опять радио и еще много чего. Быстро и как- то очень естественно освоила новые способы связи, да и все остальное. Была классной радисткой! Ей нравилось жить в СССР. Для некоторых переход давался тяжело, болезненно, но не для Африкиты.

Единственное, что всегда мучило, и к чему не могла приспособиться, — к русским морозам. Мерзла, всегда куталась. И мы с мужем, вернувшись в середине 1970-х из первой своей далекой командировки, сразу купили Марье Павловне шубу.

Сейчас мне попадаются статьи, где пишут, будто ее отца сослали в испанское Марокко из-за коммунистических взглядов. Это не так. Лас Эрас — испанская благородная фамилия и не только в Испании, но и в Латинской Америке. Дядю Африки, известного адвоката, выбрали алькальдом — по-нашему мэром или городским головой — персона важная. Немалая адвокатская контора, большая семья и огромный дом. Еще один дядя дослужился до генерала. Из троих братьев самый скромный чин имел ее отец — армейский офицер. Понятно, что социальное положение у семьи было высокое.

Подучившись, Африка сама сделала себе легенду. Выезжала иногда по своим документам, поскольку часть легендированной биографии была действительно ее. Использовала фамилию первого мужа, упоминавшегося нами Арбата. Придумала новое имя — Мария-Луиза. А чтобы относились без подозрений, «сделала» своим отцом не родного папу-офицера, а дядю-генерала. Потому и ходят слухи, будто она генеральская дочка. Нет, это лишь часть ее легенды, поскольку ее, бывшую узницу испанской тюрьмы, внезапно исчезнувшую во время гражданской войны в Испании, могли разыскивать. Поэтому полностью использовать свои данные она, конечно, не могла.

Марию-Луизу вывезли в ГДР, в Берлин. И оттуда она, как беженка из Испании, перебралась в большую страну на Западе. Все шло плавно-гладко.

Понимаете, у нее же вообще была душа артистки. Она хорошо знала Пикассо, была знакома с Дали, дружила с поэтом Гарсиа Лоркой. Она познакомилась в первой после войны стране пребывания со многими писателями, художниками. Была очень интересна, невероятно интеллигентна. Когда еще в молодости, в Мадриде, выпадало хоть немножко времени, она занималась в Академии изящных искусств Сан-Фернандо. Будучи нелегалом, в одной из европейских столиц неплохо рисовала в художественной школе. Хотя она и не получила блестящего образования, сумела воспитать себя сама: великолепно разбиралась в живописи, знала прекрасно историю искусств. В Москве же она всех нас увлекла живописью, и это навсегда.

После войны Африка уехала в страну, где ценили моду. И представьте, каким вкусом она обладала, если там ее модный дом сразу приобрел клиенток. Наряды были недешевы, но дамы оценили мастерство Африкиты. К ней ходили, приглашали к себе и, представляете, сколько всего рассказывали. Прикрытие для нелегала было отличное. Она там работала несколько лет, была в своей стихии, передала в Центр немало полезной информации.

А еще ночами слушала радио. Красный Крест вещал по-испански, пытаясь соединить родственников, потерявших друг друга во время гражданской войны и разбросанных по всему свету. Сколько их было!

Представляете, известная модистка, элегантная женщина, в ее доме собиралось высшее общество, которая как-то ночью в бесконечном списке испанских фамилий услышала дорогое ей имя: сестра разыскивала свою Африкиту, и была совсем рядом; она была замужем и у нее было двое детей. Сестра и родственники искали Африку де Лас Эрас, исчезнувшую в 1937-м. Где их Африкита, что с ней случилось? Никто не знал правды. Знали, что она занималась революционной деятельностью. Ну и что из того? Война же закончена.

Но Африкита не отозвалась, и хранила молчание до конца своих дней, даже когда многие испанцы после смерти Франко возвратились домой.

Я потом спрашивала, а нельзя было как-то дать родным понять, что она жива… И она призналась, что ей было очень больно, но разведку выбирают один раз и навсегда. «Я не могла ответить, потому что выбрала другую дорогу. Я была верна своей судьбе, верна своему долгу, до конца верна Службе». Никогда в жизни она не сделала ничего, что могло бы нанести вред разведке. Убежденность в нашем деле у нее была необыкновенная.

Где-то далеко-далеко

А потом из славной европейской столицы потребовалось уехать еще дальше — в Латинскую Америку. Такое пришло задание.