Незримые твари - [26]

Сэт прав, телевизор и впрямь делает меня Богом. Я могу наблюдать за кем угодно, и каждый час жизни меняются. А здесь, в реальном мире, далеко не всегда так.

- Я всегда буду любить тебя, - говорит королева ночных небес, и я понимаю, какую именно открытку она нашла.

Простыни в отеле - в точности как в больнице. С момента нашей встречи прошли сотни миль, а большие пальцы Брэнди по-прежнему поправляют одеяло в том месте, где у меня был подбородок. Мое лицо - это последнее, что парни и девчонки из движения захотят увидеть, когда придут покупать наркотики на темной аллее.

Брэнди говорит:

- Мы вернемся, как только все распродадим.

Силуэт Сэта очерчен на фоне открытой двери, ведущей в холл. Сейчас с моей кровати он выглядит как контур потрясного супермена на фоне зеленого, серого и розового неона пальмовых листьев на коридорных обоях. Его куртка, длинная черная кожаная куртка, в которую одет Сэт, плотно облегает его до талии, а потом расширяется книзу, поэтому кажется в контуре накидкой-плащом.

И может быть, целуя Брэнди Элекзендер в королевский зад, он не просто притворяется. Может, они занимаются любовью, когда меня нет рядом. Это будет уже не первый раз, когда я его теряю.

Склонившееся надо мной лицо, обрамленное черной вуалью, поражает расцветкой. Слишком розовая кожа вокруг рта в стиле "Незабудка", а глаза излишне темно-синие. Даже эти цвета кажутся сейчас чересчур кричащими, слишком насыщенными, слишком интенсивными. Мрачно. Сразу представляешь персонажей мультфильмов. Такая розовая кожа бывает у манекенов: тело словно обтянуто пластиком. Телесного цвета. Чересчур темно-синие глаза, скулы излишне подведены румянами "Дикая Роза". Ничто не оставлено для воображения.

Может быть, такое нужно парням. А мне нужно лишь одно - чтобы Брэнди ушла.

Хочу, чтобы ремень Сэта обвил мою шею. Хочу, чтобы пальцы Сэта очутились у меня во рту, его руки раздвинули мне колени, а потом его влажные пальцы вскрыли меня.

- Если хочешь чего-нибудь почитать, - говорит Брэнди. - У меня в номере лежит та книжка Роны Бэррет. Могу сбегать принести.

Хочу, чтобы щетина Сэта ободрала меня настолько, чтобы потом было больно мочиться.

Сэт спрашивает:

- Ты идешь?

Унизанная кольцами рука бросает мне в кровать пульт от телевизора.

- Пошли, принцесса Принцесса, - зовет Сэт. - Ночь все темнее.

И я хочу, чтобы Сэт подох. Даже хуже, чем подох: хочу, чтоб он был жирный, раздутый от воды, неуравновешенный и эмоциональный.

Если Сэт меня не хочет - тогда я тоже хочу не желать его.

- На случай полиции или чего-то такого, - говорит мне луна. - Все деньги у меня в косметичке.

Тот, кого я люблю, уже ушел, чтобы прогреть машину. Та, кто будет любить меня вечно, говорит:

- Крепких снов, - и закрывает за собой дверь.

Перенесемся в один миг в далеком прошлом, когда Манус, жених, который меня бросил, наш Манус Келли, полицейский детектив, рассказал мне, что предки для тебя как Бог, потому что тебе всегда нужно, чтобы они были на месте, и ты хочешь, чтобы они одобряли твою жизнь, чтобы ты мог позвонить им, когда у тебя беда и что-то требуется.

Переключимся на меня в постели в Сиэтле, наедине с пультом от телевизора, на котором я жму кнопку и отключаю звук.

В передаче показывают трех или четырех человек, сидящих на стульях на низком подиуме перед телеаудиторией. Передача похожа на рекламный марафон, только когда камера делает наезд и показывает каждого из них крупным планом, поперек груди у каждого появляется маленькая надпись. В надписи на крупном плане высвечивается имя, а за ним следуют три-четыре похожих на фамилию слова, вроде дословного "кто-они-есть-на-самом-деле", которым звали друг друга индейцы; только вместо Хитер Бегущий-С-Бизоном, там, Триша Охотится-При-Луне, здесь имена:

Кристи Пила Человеческую Кровь

Роджер Жил С Мертвой Матерью

Бренда Съела Своего Ребенка

Переключаю канал.

Переключаю канал.

Переключаю канал, и здесь три новых человека:

Гвен Работает Уличной Шлюхой

Нэвилль Был Изнасилован В Тюрьме

Брент Спал Со Своим Отцом

Люди вещают на весь мир, рассказывая свою единственную интригующую историю, и теперь их жизни превратились в преодоление только этого одного события. Теперь их жизни больше связаны с прошлым, чем с будущим. Жму кнопку и возвращаю Гвен Работает-Уличной-Шлюхой голос, до уровня легких отзвуков проститутских читок.

Гвен сопровождает свою историю жестами. Склоняется вперед на сиденье стула. Ее глаза рассматривают что-то у левого верхнего угла экрана, за кадром. Мне известно, что там монитор. Гвен наблюдает за собой, рассказывающей историю.

Гвен сжимает пальцы, выставив лишь указательный на левой руке, и медленно поворачивает руку, демонстрируя ноготь с двух сторон и рассказывая:

- ...Чтобы защитить себя, большая часть девочек с улицы отламывает небольшой кусочек бритвенного лезвия и приклеивает его под ноготь. Девочки красят ноготь с лезвием, чтобы получился обычный с виду, - ага, вот Гвен заметила что-то на мониторе. Она хмурится и отбрасывает рыжие волосы назад, обнажая нечто, напоминающее жемчужные серьги.

- Попадая в тюрьму, - рассказывает Гвен себе в мониторе. - Или теряя привлекательность, некоторые девочки используют бритвенный ноготь, чтобы порезать вены.