Незримые поединки - [94]

Он целую ночь взвешивал шансы. С одной стороны, если его разоблачат как дилетанта в технике, не страшно. С другой — дополнительное поручение не таит в себе опасности, в-третьих — немалые деньги, которые у себя дома заработать будет значительно труднее.

Решено: он едет в Россию.

Началась подготовка. Его знаний для конкретного дела оказалось недостаточно. Нужно было хотя бы немного познакомиться с техникой, чтобы не разоблачить себя в первый же день. Параллельно Алекс с интересом прочитал подробнейшую информацию о городе Воронеже, где ему предстояло жить и работать, о заводе и его специалистах, о гостинице и ее обслуживающем персонале. Он с любопытством узнал, что валютные операции и спекуляция в России строго караются и с русскими нужно держаться осторожнее, так как у них сильно развито чувство патриотизма.

Он решил пополнить знания, встретившись кое с кем из хороших знакомых, которые побывали в России и в самом Воронеже. Эти опытные люди посоветовали наплевать на инструкции и взять с собой побольше валюты, джинсов, размалеванных маек для небольшого бизнеса. Самое главное — провезти все это через советскую таможню.

Часть командировочного аванса Алекс на это и потратил, а остальные деньги припрятал подальше от глаз русских таможенников.

И вот Алекс уже подъезжает к Бресту… Для него начиналась новая жизнь.

В таможне все прошло спокойно. У Алекса, правда, изъяли колоду карт с «девочками», журнал такого же содержания, который валялся в чемодане поверх тщательно уложенной одежды, и предупредили, что ввоз этих вещей в Советский Союз запрещен. До самой Москвы он ехал в прекрасном настроении…

В Москве Алекс совершил необходимые формальности, посетил магазины, забежал по одному адресу, подсказанному на родине, и, оставив там немного валюты, получил за нее рублями по неофициальному курсу.

Вечером он снова сидел в поезде…

В Воронеже на вокзале Алекса встретили довольно сердечно. От такой приятной неожиданности он повеселел, а когда увидел среди встречавших представителя фирмы, почувствовал себя почти как дома.

Жилье, куда поселили Алекса, оказалось лучше, чем он ожидал. И вообще, все кругом на первый взгляд было проще и спокойнее, чем описывалось в инструкциях. Алекс в душе даже повеселился над перестраховщиками и шпиономанами из фирмы. Но чем ближе подступало время первого визита на завод, тем беспокойнее становилось на душе у Алекса.

Если на приеме у директора и при знакомстве с русскими специалистами Алекс выглядел просто сдержанным, то в цех он вошел, уже едва скрывая волнение. И чем дальше шел по широкому проходу между станками, линиями со знакомым значком фирмы, тем растеряннее становился. Он все-таки слабо представлял себе, как обращаться с таким сложным оборудованием. Он постоянно ловил на себе удивленные взгляды русских, которые никак не могли понять сбивчивые объяснения иностранца. Алексу казалось, что они замечают все его ошибки. Не ожидал он встретить на заводе таких подготовленных рабочих и инженеров.

Постепенно все как будто вошло в колею. Чтобы реже попадать впросак, Алекс повел заранее намеченную роль этакого обаятельного лентяя, который вырвался из своей страны для того, чтобы заработать, не особо себя утруждая, и повеселиться в рамках приличия и местных законов.

Днем он честно отбывал в цехе положенные часы, стараясь уклоняться от частностей, давал общие указания.

Советских рабочих выручала их высокая квалификация, позволявшая самим выбирать правильные технические решения.

Вечерами Алекс все чаще гулял по Воронежу и не спешил изучать центральные его улицы. К тому были две причины. Во-первых, он жил в промышленном районе, и его путешествия у заводов не должны были вызвать удивление. Во-вторых, Алекс хорошо помнил наказ — на что обращать внимание, что, если удастся, фотографировать. На прогулки он прихватывал фотокамеру, надежную и удобную в работе.

Все вроде бы шло, как и планировалось. Алекс довольно успешно играл две роли: конвейер монтировался, а на высокочувствительной фотопленке появились нужные кадры.

…В одну из таких с виду бесцельных прогулок Алекс завернул на колхозный рынок неподалеку от своей гостиницы. В этот утренний час выходного дня там было оживленно. Алекс слонялся среди толпы. Он купил пару спелых южных груш и хотел было идти дальше, как вдруг заметил суету возле пивного ларька. Любители свежего пива, видно, что-то не поделили между собой. Назревал скандал. Алекс знал, что это была та «клубничка», на которую падки его соотечественники-журналисты. За снимок подобной «экзотики» можно получить сотню-другую от какого-нибудь журнала, специализирующегося по Востоку.

Алекс отошел в сторону и защелкал затвором фотокамеры.

Неожиданно из компании возле ларька заметили мужчину, щелкающего затвором фотоаппарата.

— Эй, мужики, нас в «Комсомольский прожектор» снимают, — раздался испуганный голос. — Гляди-ка!

Скандал сразу стих.

— Да нет, не похоже, — засомневался другой. — Пойдем спросим, что ему надо.

Алекс увидел, что несколько человек отделились от очереди и направились к нему. «Только этого не хватало», — мелькнуло в голове. Он хорошо помнил, как его соотечественники в подобных случаях поступают с излишне любопытными репортерами.