Незримые нити - [36]

— Если вам случайно встретится волшба колдуна, который свел Амьена с ума, — спросил Конан, — вы сумеете ее различить?

— Ты ничего не понимаешь в магии, — вздохнул Наджамаль. — Самое большее, я смогу сказать, похож ли стиль волшбы на тот, который использовали здесь. Но это ни в коем случае не будет доказательством того, что работал один и тот же человек.

— Надеяться на иной результат было глупо, — признал киммериец. —– Хорошо хоть Амьена не превратили в нечто вредоносное. От безумца проблем, конечно, прибавится, но не сильно. Примите мою благодарность за работу. Шеймасаи тоже можете передать, что я ему признателен.

— Хорошо, — ответил маг. — Если не забуду.

— Может, теперь отужинаете? — продолжал исполнять роль гостеприимного хозяина Конан, хоть ему и не терпелось поскорее отправиться к Сатти.

— Благодарю, сотник, но у меня дела.

— Я распоряжусь, чтобы вас проводили.

— До ворот.

Конан только был рад уточнению колдуна: ему не хотелось отпускать солдат в город.

Они с магом покинули комнату. Наджамаль сильно хромал, и Конан поддерживал его за локоть.

Вскорости колдун был перепоручен двум встреченным солдатом. Конан попрощался с Наджамалем, еще раз поблагодарив его за помощь, и отправился искать Хасана с Масулом.

Первым нашелся султанапурец.

— Хасан говорил, что от Шеймасаи приходил человек, — обратился он к Конану. — Настоящий лекарь или подделка?

— Настоящий, — сказал киммериец. — Но не лекарь, а маг.

Северянин осмотрел по сторонам: они стояли в коридоре, и, находись кто поблизости, их могли бы подслушать.

— Наши подозрения насчет Амьена подтвердились, — продолжил Конан, когда убедился, что рядом никого нет. — Колдун сказал, что его лишили разума магией. Излечить его не получится.

— Это даже хорошо, — сказал Масул. — Хоть и жестоко так говорить, но, заговори он, у нас могли бы возникнуть проблемы. Кстати, колдун не мог тебя обмануть?

— Ну, и вопросы у тебя! — усмехнулся киммериец. — Кто ж их, магов, разберет?!

— Да, глупо спросил, — признал султанапурец. — Пойдем устраивать беднягу Амьена? Хасану его еще кормить и подтирать, пусть пока отдохнет.

Десятник сделал несколько шагов к комнате Амьена. Но Конан за ним не последовал. Масул увидел это и остановился.

— Что? — непонимающе спросил он.

— У меня есть дела в городе, — сказал Конан. — Управишься один?

— Управлюсь, конечно, — султанапурец спокойно воспринял, что возиться с Амьеном ему придется в одиночку. — Вернешься или на всю ночь?

— Пока не знаю, — честно ответил киммериец. — Рано или поздно вернусь.

— Ладно, удачи.

Северянин про себя подумал, что сейчас не только ему, но и всей сотне, очень надо, чтобы удача хоть ненадолго встала на его сторону.

Солдаты в казарме смотрели на направляющегося к воротам киммерийца без особой зависти. Им уже надоела эта страна и этот город. Они желали поскорее возвратиться назад в Аграпур, повидать старых друзей и оставленных в столице Турана любовниц.

Теперь лишь от Конана зависело, когда сотня отправится домой. После гибели Сатти Телида не решилась бы и дальше затягивать отъезд. Но киммериец не мог покинуть Айодхью до того, как отыщет тех, кто использовал Хамара и убил браминов. Значит, придется туранцам еще немного потерпеть разлуку с подругами.

Но был и еще один человек среди солдат, который совсем не спешил домой.

Бернеш возник перед киммерийцем, почти сразу, как тот свернул с улицы, на которой располагался дворец, отведенный для туранской сотни.

— Я не решился оставлять для тебя сообщение, — сказал бастард, пристраиваясь по правую руку от Конана, который даже не подумал остановиться и продолжал быстро выхаживать вперед. — Но и в казармах дожидаться тебя мне тоже было не по душе.

— Ты следил за мной? — строго спросил северянин.

— Не совсем, — многозначительно ответил Бернеш. — Я ждал, когда ты заглянешь в казармы. Потом дождался, пока ты выйдешь. Кстати, наблюдал в гостях у нас одного из магов Шеймасаи. Он к тебе приходил?

— В каком-то смысле – да.

— Ну, вот, как за ним ты вышел, я и отправился догонять тебя. Объяснишь теперь, чем именно ты занимаешься?

— Нет времени, — отмахнулся Конан.

Потом киммериец подумал, что он, пожалуй, спешит. Бернеш мог ему пригодиться именно здесь и сейчас.

— Но как? — возмутился бастард.

— Ладно, пойдешь со мной, — объявил свое решение северянин. — Мне может понадобиться помощь.

Конан помнил, что Бернеш как воитель далеко не ровня тому же покойному Хамару, но все же он знал, с какой стороны держать саблю. И как-то же он перенес все свои сражения! Лишний клинок в доме Сатти мог оказаться нужным, вздумай его навестить другие охотники до записей любознательного тысяцкого.

— Я согласен, — тут же выпалил Бернеш. Впрочем, до этого он ни на миг не сбавлял шагу, давая понять, что будет следовать тем же путем что и его сотник. — Куда мы направляемся.

— В место, где хранятся секреты, — сказал Конан. — Лучше будет, если мы доберемся туда первыми и уйдем, пока не появились другие искатели тайн.

— Говоришь загадками, — недовольно сказал бастард.

Он вслед за Конаном прибавил шагу. Народу на улицах осталось уже мало, и можно было идти без боязни на кого-нибудь наткнуться.