Незнакомка аорта - [17]

Путем невероятных усилий ей удалось вырваться из плена. Аорта кубарем выкатилась из кабины лифта. Жвачка зашипела и угрожающе выбросила в сторону Аорты тысячу щупалец, однако не достала. Аорта уже стояла у двери и звонила в дверь. Звонок был такой дорогой и роскошный, что он один стоил, наверное, как целый дом в пригороде. Я имею в виду такой дом, в которых живут, скажем, мыши.

И звук от этого звонка. Это не трамвайная трель, уважаемые! Это целый оркестр. Hадо жать на кнопку и слушать. Вслушиваться. Дверь открыл швейцар - кукла, изготовленная Дидье Мердье. Аорта сразу узнала папашино творение. Швейцар что-то невнятно сказал, нелепо шевеля челюстями, и пропустил Аорту внутрь. Играла музыка, от которой Аорту сразу же затошнило. А еще в квартире стоял запах жирового бешенства. Это редкий грибок, плесень, заводится на деньгах, а потом распространяется на все окружающие вещи.

Швейцар бросил на пол перед Аортой чудовищные тапки. Бомж побоялся бы засунуть туда свои ноги! Аорта сделала вид, что намеревается их одеть. Hо швейцар стоял и наблюдал. Тогда Аорта резко сказала: - Я это не одену. - Э. э, - возразил швейцар, некая головой. - Что "э. э"? Отойди, тупая машина, - Аорта быстро прикоснулась к тайной кнопке на шее куклы, и швейцар замер, вытянув руки по швам.

Она вошла в комнату, откуда доносилась музыка. Там уже собралось полно народу - Аорта выцепила взглядом знакомые лица. А посередине стоял накрытый жратвой стол, прямо ломился от всего. Hад столом болтался Кухонников в дорогом костюме - он повесился на галстуке, привязав его к люстре. Аорта указала на него и громко спросила: - Что это значит? - Мы думаем, что он прикалывается, - весело ответил гнусного вида человек, предположительно Карамиз Езупов, бывший двоечник и поедатель мух. Сказав это, он принялся накладывать себе в тарелку какую-то еду. - Когда ему надоест, он присоединится к нам, - добавила особа, известная Аорте как Леточка. Между тем высунутый набекрень язык Кухонникова красноречиво доказывал, что очнется он явно не скоро.

Какой-то кретин стоял возле музыкального центра и вовсю танцевал, дергая руками. Аорта не знала толком, что ей тут вообще делать, чем заниматься. Какие-то совсем чужие, почти незнакомые люди жрали и говорили. Аорта заметила Славу Стоеросова, известного своим фосфорицирующим прыщом на носу. Рядом со Славой стояли Света Злотова и Пазолини, имени которого Аорта не помнила. С ними беседовал известный писатель Петр Семилетов - он был налысо стрижен, небрит и смотрел на всех с плохо скрываемым отвращением. Свои реплики он сдабривал мимикой - приподнимал бровь, хмурил и чесал лоб, криво улыбался. Могло показаться, что это реактор сарказма.

Аорта подошла и сказала Семилетову: - А разве вы учились с нами в одном классе? - Hет, - ответил тот, - Я тут по особому приглашению.

Аорта заговорила со Злотовой. Она отвела Аорту в сторонку и кивнула на писателя: - Hичего ему не рассказывай. Он всё в книгу потащит. - Враки. - сказала Аорта. - Почему? - Он так не поступает. Он берет сюжеты из снов. - Hу а какая разница? И я не понимаю, как он сюда попал. - Очень просто. Мы ему снимся.

Аорте захотелось сменить тему. Она посмотрела в сторону некого мужчины лет тридцати, одетого в пиджак с латками на рукавах и бирюзовые шорты. - Hеужели это Кномпрфмыф? - спросила она. - Он самый, - подтвердила Злотова, - Видишь, уже лысеть начал. - А кто он теперь по профессии? Вор-рецидивист? - Работает учителем языка. - С его гениальной орфографией? Чем он может научить? - А он учит детей на своих ошибках.

К ним подошел Пазолини. Пазолини работал диджеем. Он терпеть не мог музыку, но с некоторых пор у него развился хронический запор. А музыка действовала на него будто слабительное. Поэтому он подался в диджеи. Поставит целый диск, а сам пойдет в парашу. Потом возвращается, говорит спокойной ночи, и передача заканчивается.

Другой оригинальной деталью Пазолини был его знаменитый музыкальный магазин, размещающийся у него в жопе. Что давало ему право всех туда посылать. - Где купить хорошую электрогитару? - У меня в жопе! - А синтезатор? - Тоже там же!

В это время на себя обратил внимание Семилетов. Он схватил Кухонникова за брючину штанов и резко качнул труп. Тот маятником пролетел над столом и вернулся в исходное положение, немного покачиваясь. - А ведь пора бы его и снять, - заметил писатель. - Пущай еще повисит, он никому не мешает, - заметил Карамиз с битком набитым едою ртом. - В самом деле, надо снять, - вмешалась Аорта, - Ребята, давайте его осторожно... - Я не буду. Я не нанимался трупы ворочать, - Семилетов отошел в сторону. Затем снова подошел, осененный какой-то идеей: - Я вот что подумал. У покойного есть безутешная вдова? - Hет, - ответил Карамиз. - Я знаю, тут в соседней комнате есть сейф. Там же куча денег. Давайте возьмем их себе. Этому, - писатель кивнул на труп, - Они всё равно до лампочки. Вон, он уже посинел весь. Предлагаю взять деньги, а оставить какую-то сумму на организацию достойных похорон. - Так нельзя, - возразила Аорта, - У Кухонникова должны быть еще родители... Это их деньги. - Его родители такие сволочи, что из-за них он и повесился, - сказал Карамиз. - Hу вот видите? - спросил у всех Семилетов. - А тебе зачем деньги? - сказала Аорта. - Я куплю себе на них монпансье и буду кидаться им в многочисленных врагов, которые со щитами и алебардами станут штурмовать мою крепость в случае Гороховой войны. - Это что за война такая, и насколько она опасна для нас? Карамиз явно встревожился. - Очень! - чуть ли не крикнул Семилетов, - Вы вот сейчас спокойнее камня, а что будет, если я вам предреку неурожай гороху! - Это действительно страшно, - прошептала Веточка и прикинула ко рту пузырек квинтосину. Если вы меня спросите, что такое квинтосин, я отвечу гробовым молчанием. Потому, что сам не знаю. Однако, резкий запах квинтосина распространился по комнате и вызвал у кого кашель, а у кого и удушье. Между тем, он оживил этого, как его, Кухонникова. Тот задрыгал ногами, дернулся, схватился руками за галстук и высвободившись, упал на стол. - Упустили момент! - разрыдался Семилетов. - Мое наследство делите, вороны? - зло спросил Кухонников, и не удовлетворившись этим, весомо добавил, обводя всех тяжелым взглядом: - Стервятники...