Нежный защитник - [112]

— Это все, что нам пришло в голову, — вздохнула Имоджин. — Кстати, Уорбрик остался у входа в подземелье всего с четырьмя солдатами. Может быть, проще захватить его, чтобы поторговаться?

— Подкрасться к нему на голом утесе? Вряд ли у нас это получится. В лучшем случае мы его убьем. Но кто скажет, на что решатся его люди?

— Мы могли бы подкараулить его, когда он дождется рассвета и спустится в лес.

— И атаковать, рискуя переполошить тех, кто караулит Тая? Нет. Придется следовать вашему плану, хотя он мне и не нравится. Вы уверены, что Тай его одобрил?

— По-вашему, это было просто, — возмущенно заметила Имоджин, — составлять план, когда нас могли прикончить в любой момент? Между прочим, мы рассчитывали, — ядовито добавила она, — что вы поставили часовых в подземелье как раз на такой случай!

— Провалиться мне на месте! — с восхищением вскричал Реналд. — Вы уже говорите, как Тай! Похоже, у него найдется для меня пара ласковых слов! Но до самого полудня мы понятия не имели, что в округе неспокойно, и уж никак не ожидали новой попытки проникнуть в замок. Вообще-то… — Он смущенно потеребил нос. — Вообще-то нас не очень удивило, что вы с Таем задержались по дороге домой.

Имоджин покраснела и поспешила сменить тему.

— Вы не забыли про тех, кого отправили в подземелье?

— Пойду проверю. — Он встал и весело подмигнул ей.

Вскоре в караульню вернулся сэр Стивен, слегка потрепанный, но целый и невредимый.

— Эти парни дрались, как бешеные. Мы привели с собой трех пленников, а остальные либо убиты, либо вот-вот сдохнут от ран. Мы потеряли одного. Кевина.

Реналд лишь молча кивнул, но Имоджин почувствовала, как колеблется ее решимость идти до конца. Как легко и просто она отправила на смерть человека, только что сидевшего за этим столом, пившего эль и чесавшего бороду… Но тут она вспомнила про Фицроджера, беспомощного, связанного, ждущего от нее помощи.

Среди пленных оказался Лиг. Он прямо вызверился, увидев ее:

— Ну, погоди, доберусь я до тебя! А твоего миленка Уорбрик настрогает ломтями, как только обо всем узнает! — Но его бравада скрывала панический страх.

— Не беспокойся, — проворковала Имоджин. — Уорбрик скоро умрет, а потому не успеет спустить с тебя три шкуры за то, что ты меня упустил. Разденьте их и как следует свяжите, — приказала она. — Нам понадобятся их латы, и кому-то из наших придется изобразить этих мерзавцев. Троих вполне достаточно.

Не желая расставаться со своей одеждой, пленные подняли такой шум, что по ее приказу им заткнули рты. Сейчас ей было не до того, чтобы сочувствовать их положению. Их белые голые тела напомнили ей извивавшихся опарышей, и она, брезгливо поморщившись, велела отвести их в темницу.

Выбрали трех солдат, схожих по сложению с пленными, напялили на них отобранные латы и шлемы и привели на ее суд.

— В темноте это должно сработать, хотя бы на те две минуты, в которых мы нуждаемся. Наносники на шлемах скроют ваши лица. Но помните: как только мы окажемся в лагере, вы начнете «ронять» сокровища. Главное — привлечь к ним внимание тех, кто караулит Фицроджера. — Она обернулась к Реналду: — Остальные будут ждать удобного момента, чтобы ударить по врагу.

— Конечно. — Но она заметила в его глазах недоверчивую усмешку. И не только у него. Все смотрели на нее с ухмылкой.

Она тоже чувствовала себя неловко, отдавая приказы этим бывалым солдатам, и готова была даже извиниться за свою самоуверенность. Но вовремя остановилась. Сейчас главное — спасти ее мужа.

Она повела отряд к ближайшему входу в подземелье, больше не переживая из-за того, сколько посторонних узнает их семейную тайну. Она бежала по проходу, забыв о крысах, уверенной рукой высекла искру, зажгла лампу и схватила ключ.

Затем в сопровождении пыхтевших и кряхтевших в тесном проходе мужчин она направилась к сокровищнице. Она снова почувствовала, как просыпается ее дар. Теперь она могла спокойно избежать любого удара, даже если на нее со всех сторон наставят мечи.

Но пока что мечи грозят Фицроджеру, и она чуть не споткнулась. Обретя новые силы в молитве, она быстро двинулась дальше.

Она безжалостно смела на своем пути паутину у входа в коридор, прошлепала по темной луже, повернула к двери и вставила ключ в замок.

Открыв сокровищницу, она отступила в сторону:

— Берите то, что покажется Вам самым соблазнительным.

Все кругом застыли, не в силах оторвать глаз от сверкающих драгоценностей.

— Да шевелитесь же! — взорвалась Имоджин, досадуя на их растерянность. — Берите то, что вам хочется. Если Фицроджер будет спасен, эти вещи станут вашими.

— Имоджин… — нерешительно промямлил Реналд.

— Не жалко ли мне такого богатства? — Она обошла его и обвела яростным взглядом этих людей. — Ну? — Она рывком откинула крышки с сундуков с серебряными пенни и золотыми монетами. Потом распахнула сундук с драгоценностями своего отца и высыпала прямо на пол мешочки с цепями, рубинами и жемчугом.

Она вспомнила про цепь, выбранную для Фицроджера. Боже милостивый, она так и не отдала ему свой подарок!

Мужчины внезапно ожили и принялись лихорадочно хватать все, что попадало под руку. Один набрал целую охапку золотых тарелок, другой прижимал к груди сундучок с самоцветами. Третий не устоял перед мешком с золотыми монетами.