Нежный яд. Тайны. - [13]

- Элеонор, - она внимательно посмотрела на подругу, - может, лучше раздать обременяющие тебя деньги многодетным семьям?

- Что ты говоришь, - зашикала Элеонор, - он настоящий талант, а я считаю своим долгом помогать талантливым людям.

- Ладно, успокойся, я молчу. Но только это все – безумие. Бе-зу-ми-е! Но если ты твердо решила сойти с ума, постарайся хотя бы сохранить это все в тайне. Не знаю, удастся ли тебе это, ведь твои родственники уже, наверное, объявили розыск.

Элеонор посмотрела на часы и заторопилась к дочерям. Нана составила ей компанию.

Дочери встретили женщин встревоженным гулом и укоризненными взглядами. Элеонор оглядела своих девочек. Они выросли, у двоих из них семьи, у одной из них – дети, а они, как и прежде, нуждаются в ней, в ее советах да и просто в участии.

- Что случилось? – Элнонор обняла свою любимицу Марсию и присела с ней на диван.

- Пока ты разгуливала неизвестно где, над нашими головами собрались тучи… – объявила Режина.

Улыбка сошла с лица Элеонор.

- Та женщина, что села к папе в машину, - сбивчиво продолжила объяснения Антония.

Элеонор непонимающе пожала плечами.

- Эту чокнутую отец намерен притащить к себе в дом! – Режина расставила все точки над i.

Элеонор задумалась. Чего-чего, а такого безрассудного шага она от мужа не ожидала. Марсия живет в его доме, почему он о ней не подумал? А их отношения? Пусть они не живут вместе, но по установившимся правилам ни один из них не бросал и тени на их, пусть не существующий, брак. Чем дальше они жили с мужем порознь, тем все меньше и меньше понимали друг друга. Они и раньше не были особенно близки, сказывалась разница в воспитании и положении их семей. Осознав, что желание искать общий язык прошло, они тихо разъехались, сохранив свой брак как формальность. Оформлять развод они не стали, выбрав для своих взаимоотношений форму дружественного нейтралитета. Для посторонних и малознакомых людей они по-прежнему были супружеской парой, и только самые близкие знали, что после любого официального приема или праздника Элеонор отправится в свой маленький коттедж.

- Мама, ты должна вмешаться, - Режина вывела ее из задумчивости, - ты как-никак жена, и тебя такое положение не может устраивать.

- Сначала я бы хотела переговорить с отцом. Он свободен?

- Нет, он занят, у него вторая чокнутая, эта адвокатша. Кажется, там что-то стряслось. – Режина презрительно сощурила глаза.

- Я загляну в кабинет. – Марсия поднялась с дивана и, постучав, зашла к отцу.

Он был явно удручен, а стоявшая рядом женщина что-то назидательно ему внушала. Погруженный в разговор, Валдомиру посмотрел на дочь, как на назойливую муху. Таким же взглядом окинула ее и адвокат. Этот взгляд вывел Марсию, обычно очень сдержанную, из себя.

- Папа, я не хочу вмешиваться в твои дела. И если ты решил помочь этой бедной девушке, ради Бога, я тебе помогу. Но ты становишься каким-то странным, ты отдаляешься от нас, от меня. Со вчерашнего дня ты на всех срываешься. Ты даже о делах и о компании перестал думать. Это все из-за нее. Забудь ты о ней, папа. Приди в себя. – Марсия, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.

Клариси посмотрела ей вслед и как бы между прочим заметила:

- Хорошо, когда у человека большая семья, когда есть люди, которые любят тебя и которых любишь ты!

- Не все так просто, - нахмурился Валдомиру и перевел разговор. – А где твоя семья?

- У меня никого нет. Я одинока.

- А в больнице говорила, что живешь с теткой.

- Я живу у тетки, а это не одно и то же. В этой жизни я могу рассчитывать только на себя и доверять только себе. Это самое настоящее одиночество, во всяком случае, так его понимаю я…

Раздался телефонный звонок. Валдомиру молча выслушал короткое сообщение, что-то записал и, повесив трубку, сказал Клариси:

- Она нашлась, упала в обморок в картинной галерее. Едем немедленно.

Девушка лежала на диванчике, обитом ярко-красным бархатом. На фоне кровавого цвета ее лицо было совершенно белым. Служитель музея вкратце рассказал Валдомиру, как они  заметили девушку, с отрешенным видом блуждающую по залам. Когда попытались остановить ее и проверить документы, она бросилась наутек, а потом неожиданно упала в обморок. Найдя у нее в кармане визитку Серкейры, они позвонили ему.

Девушка приоткрыла глаза, Валдомиру склонился над ней:

- Ты меня помнишь? Это я, Валдомиру Серкейра.

Девушка подняла голову и еле шевеля посиневшими губами прошептала:

- Инесс, меня зовут Мария-Инес, я вспомнила.

Через час они были в офисе Валдомиру Серкейры.

Валдомиру оставил девушек в смежной с кабинетом комнате, а сам закрылся в кабинете с адвокатом Фарией, вызванным по срочному делу.

Мария-Инес примостилась на краешке дивана и настороженно оглядывалась вокруг. Клариси подсела к ней и тихо спросила:

- Почему ты сбежала из больницы?

- Сказать правду? Мне все время кажется, что он за мной следит. Хотела проверить.

- Он не следил за тобой, но если бы ты не нашлась, начал бы тебя разыскивать, понимаешь?

- Я обязана жить у него в доме?

- Да, тебе придется жить в его доме. И подчиняться воле сеньора Валдомиру Серкейры. Может, сначала это будет нелегко, но ты привыкнешь.