Нежный наставник - [9]

— Я тоже люблю тебя, мама.

Элизабет глубоко вдохнула запах его кожи. От него пахло туалетным мылом и потом, и еще каким-то единственным, свойственным только ему запахом. Ричард взрослел и отдалялся от нее, но пока еще от него пахло, как от маленького мальчика.

Она с трудом сдерживала выступившие на глазах горячие слезы.

— Ваш отец и я, мы тоже любим вас.

После этих слов наступило неловкое молчание. А затем, словно сговорившись, Ричард и Филипп оторвались от нее. В тот момент Элизабет поклялась себе, что сделает все возможное, чтобы сохранить семью.

Возвращение в Лондон было ужасающе долгим и нудным. Монотонное покачивание вагона, казалось, должно было убаюкать ее, однако заснуть так и не удалось.

Элизабет думала об Эдварде и его пустой постели. Она размышляла о сыновьях, о том, как они молча отодвинулись от нее при упоминании об отце. Она думала о лорде Сафире, о духах, которыми пропахла его одежда.

И как ни старалась, не могла представить себе, чтобы Эдвард так же пылко развлекался в объятиях своей любовницы, как это, без сомнения, делал лорд Сафир.

Извозчик ожидал ее на вокзале. Муж же опять отсутствовал.

Вежливо, но твердо отвергнув настойчивые предложения дворецкого и служанки поужинать, Элизабет приготовилась ко сну. И как только Эмма закрыла за собой дверь спальни, она вытащила книгу из секретера.

Книга пахла кожей и свежей типографской краской, как будто ее совсем недавно отпечатали. Элизабет осторожно раскрыла обложку и прочитала заглавие, вытисненное крупным жирным шрифтом на ярко-белой веленевой бумаге: «„ БЛАГОУХАННЫЙ САД“ ШЕЙХА НЕФЗАУИ. — Пособие по арабской эротологии (XVI век). — Пересмотренный и исправленный перевод «.

Эротология. Элизабет никогда раньше не встречалось такого слова. Издана в 1886 году… Она нетерпеливо пробежала глазами оглавление и остановилась на предисловии. Ее глаза сами выхватывали первые параграфы.

« Воздадим хвалу Творцу нашему, поместившему наибольшую усладу мужчины в естественные части женского тела и предназначившему естественным частям мужского тела доставлять величайшее наслаждение женщине.

Он не наделил части женского тела способностью получать удовольствие или удовлетворение, пока в них не проникнет мужской инструмент; и подобным же образом половые органы мужчины не будут знать ни отдыха, ни покоя, пока не проникнут в женские органы «.

Острый приступ желания внезапно охватил ее. Но тут же Элизабет вспомнился насмешливый взгляд бирюзовых глаз Рамиэля.

Она больше не сомневалась, что он согласился обучать ее чему бы то ни было только для того, чтобы унизить. Конечно же, мужчина его склада ни за что не простит женщине то, что она проникла в его дом обманом. И такой мужчина никогда не поймет, что женщина, в чьих волосах появились первые серебристые нити и чье тело несет на себе следы рождения двоих детей, жаждет любовных утех не меньше молодой, красивой женщины, не обремененной добродетелью.

С мрачным видом Элизабет подсела к секретеру, и достала перо и бумагу из верхнего ящика. Он не должен узнать, как она тоскует по обычным женским радостям.

Глава 3

В утреннем тумане газовый фонарь казался маяком. С противоположной стороны улицы доносилось тонкое ржание — там ожидал ее экипаж, в котором она вернется домой.

Дрожащими пальцами Элизабет взялась за медный дверной молоток. Каждая частичка ее тела кричала об опасности, призывая остановиться. Добропорядочная женщина не изучает пособия по эротологии шестнадцатого века. А она пошла на это и теперь уже твердо знала: ничто ее не остановит!

Туман поглощает звуки, поэтому стук молотка прозвучал приглушенно. Однако дверь сразу же открылась. Элизабет невольно сжалась, но на этот раз ее встречал не враждебный араб-дворецкий в белом балахоне, а вполне пристойная девушка в привычном наряде английских служанок — в переднике и чепчике. Она сделала реверанс, как будто встречать женщину, наносящую в одиночестве визит лорду Сафиру в четыре тридцать утра, было для нее обычным делом.» А может, так оно и есть?»— мрачно подумала Элизабет, переступая порог.

— С добрым утром, мэм. На улице просто ужас что творится. Милорд просил проводить вас прямо к нему. Позвольте взять ваш плащ, пожалуйста.

Элизабет держала сумочку под толстой накидкой из черной шерсти. Полные груди, не поддерживаемые корсетом, тянули вниз, тугие соски натягивали материю.

— В этом нет необходимости.

Казалось, сейчас служанка запротестует, но она вновь сделала реверанс, пробормотав только:

— Очень хорошо, мэм, следуйте за мной, пожалуйста.

Стены холла были отделаны красным деревом, инкрустированным перламутром. Фарфоровые вазы в рост человека стояли по обеим сторонам винтовой лестницы. Пестрые восточные ковры, преимущественно в желтых и красных тонах, устилали ступени, исчезавшие во тьме.

Несомненно, лорд Сафир специально приказал зажечь все огни в холле, чтобы она смогла оценить безрассудство своей попытки подкупить его сутки назад. Какой же она была дурой, решив, что лорда Сафира можно соблазнить деньгами. Совершенно очевидно, что его состояние превосходило даже сокровища его познаний в области эротики.