Нежность Аксель - [72]

Мужчины не выглядели располагающе, и Констан насторожился.

— Дуглас? Но он здесь не живет.

— А нам сказали, что…

— Вас ввели в заблуждение. Дуглас обосновался за границей.

Констан старался принять независимый, безразличный вид, но ему казалось, что сердце выскочит из груди. Совершенно очевидно, что это были именно те типы, которых боялся Дуглас. Правильно ли он им ответил? Ни в коем случае нельзя назвать страну, произнести лишнее слово! Но когда Констан вспомнил, что у него за спиной стоит Антонен, то воодушевился и заключил:

— Очень жаль, господа. Удачного дня!

Не оставив незнакомцам времени на вопросы, он повернулся к ним спиной.

— Эта парочка — подлые негодяи, — тихо проговорил Антонен. — Чего они от тебя хотели?

— Ничего. Они кого-то искали.

Говорить о них следовало как можно меньше, в том числе и при Антонене, но решение было принято: сегодня же вечером он поговорит с Аксель!

— Я обещал тебе кофе, — пробормотал он, — пойдем. Хотя нет, слишком поздно…

Копыта застучали по асфальту, это лошади возвращались с дорожки. Запыхавшаяся, разрумянившаяся Аксель появилась во дворе.

— Артист сбросил Элоди на круге Буало, и нам стоило немало сил поймать его!

Стояли последние жаркие дни лета, было очень душно. Аксель сбросила шлем и запустила пальцы в мокрые от пота волосы.

— Констан, скажи, чтобы лошадей искупали под душем полностью. А Федералу — только ноги, иначе он испугается.

Она приветливо помахала Антонену рукой и как раз собиралась, в свою очередь, пригласить его на традиционный кофе, когда во двор въехал «Мерседес-купе» Жана Стауба. Он вынужден был тут же затормозить — автомобиль растревожил скакунов, еще не зашедших в стойла. Стауб осторожно сдал назад и выехал, чтобы припарковать машину в безопасном месте на авеню.

— Сейчас начнется экзекуция… — проворчала Аксель.

Вместо того чтобы пойти навстречу, она ожидала Жана, не сходя с места, и он вынужден был сам подойти к ней. Они обменялись рукопожатиями, и Жан сразу же перешел к сути дела — как человек, привыкший решать все немедленно.

— Еще раз примите мои соболезнования по поводу вашего деда, Аксель. Поверьте, мне очень досадно забирать своих лошадей, но гарантией успешного функционирования вашей конюшни для меня был Бенедикт. Я не говорю, что вам недостает квалификации, однако вы молоды, даже слишком молоды, на мой взгляд, чтобы в одиночку вести такой корабль!

— Вы не доверяете молодости, Жан?

— Не слепо, нет.

Он глядел на нее свысока, с выражением, в котором презрение смешалось с раздражением. Аксель без труда догадывалась о причине, поскольку всегда отклоняла его попытки очаровать ее. И сейчас она не вступила в игру в любезничание, отказываясь замечать его улыбочки и подмигивания. Стауб, без сомнения, привык добиваться того, чего хотел. Или, по крайней мере, его принимали в расчет. Должна ли она пощадить его мужскую гордость? Нет, однозначно нет. Бенедикт не мирился с подобным даже тогда, когда она любезничала ради дела.

— В какую транспортную компанию вы обратились? — поинтересовалась она холодно. — Я лично прослежу за погрузкой ваших лошадей. На когда это запланировано?

Он насупился еще больше, потому что она говорила с ним небрежно. Очевидно, он предпочел бы вместо ответов на ее вопросы отдавать указания. А может быть, он ожидал, что она попытается заставить его изменить решение, будет защищать свое дело?

— На завтра после обеда. Фургон будет здесь к двум часам дня.

Кусая губы, он ждал, что она задаст главный вопрос: какому тренеру он отдаст своих скакунов? Не желая доставить ему этого удовольствия, Аксель лишь кивнула головой.

— Чудесно. Все снаряжение будет передано сопровождающему.

Выполнив свою роль управляющей конюшни, она подала Стаубу знак пройти первым, чтобы проводить его до машины.

— Надеюсь, вы на меня не в обиде? — спросил он, не двигаясь с места.

Он явно искал ссоры.

— Вовсе нет, — ответила она, заставив себя улыбнуться. — Это ваши лошади, и вы доверяете их тому, кто вам больше подходит.

Она зашагала вперед, и он вынужден был последовать за ней. Подойдя к автомобилю, он прислонился спиной к машине и скрестил руки на груди.

— И последнее, Аксель… Это замечание не имеет ничего общего со скачками, оно скорее личного порядка. Я не одобряю того, что вы встречаетесь с моим сыном.

Ее застигли врасплох, и пришлось сосредоточиться, чтобы правильно отреагировать.

— Как вы сами сказали, Жан, это личного порядка!

Они смотрели друг на друга с нескрываемой враждебностью.

— Я не слишком высокого мнения о Ксавье и не позволю ему наделать глупостей! Вы девица не для него.

— Я вовсе не девица, будьте же учтивы!

Он искал меткий ответ и не находил, а потому сел в машину, хлопнув дверцей. Аксель, глядя, как «мерседес» на полной скорости удаляется, с раздражением вздохнула. Менее чем за двадцать четыре часа отец и сын Стаубы существенно изменили ее жизнь.

— Ну что, как ты? — спросил из-за ее спины Антонен.

Он, должно быть, дожидался отъезда Жана, чтобы поддержать ее, но Аксель не испытывала к нему признательности. Его настойчивость ставила ее в неловкое положение, и она не хотела, чтобы он продолжал жить иллюзиями.