Нежное безумие - [5]

– Миссисипи. Семья моего отца оттуда. Кстати, одолжишь мне что-нибудь? – повторил он, практически умоляя.

Зачем ему что-то от меня?

Что ж, он имеет право попросить что-то взамен.

Я не двигалась, замерла на месте. Взамен я протянула ему холодный чай. Он взял его, сократив расстояние между нами, открыл крышку и вылил все содержимое на разорванное письмо. Вдруг он прижался ко мне. Мы сплелись воедино. Сердце к сердцу.

– Закрой глаза.

Его голос стал хриплым, томным и совершенно другим. Я сдалась.

Я знала, что это случится, а самое главное, я сама позволила этому случиться.

Мой первый поцелуй.

Я всегда думала, что все произойдет с футболистом, певцом или со студентом по обмену из Европы. С кем-то, кто выходит за рамки моего маленького мира, отредактированного фильтрами в Инстаграме. Не с парнем с дырой в футболке. Но я нуждалась в этом. Нуждалась почувствовать себя нужной, привлекательной и желанной.

Его губы едва касаются, неровное дыхание щекочет. Я ощущаю тепло на своих губах, бейсболка задевает лоб, и то, каким образом он скользит поцелуем, заставляет меня неуверенно сжать губы. Я забыла, как дышать, положила руки ему на плечи, незнакомое, нарастающее желание внутри заставляет меня попробовать его на вкус. Мы соприкасаемся ртами, забирая воздух друг у друга. Мы все делаем неправильно. Я приоткрываю губы, впуская его. Он открывается навстречу мне. Сердце бешено колотится, я ощущаю, как кровь бежит по венам, как вдруг он произносит:

– Не сейчас. Я возьму и это, но не сейчас.

Стон разочарования срывается с моих губ.

– Что же ты попросишь взамен, если я всего лишь взяла у тебя камешек?

– Сохрани для меня все свои первые разы, – прошептал он где-то между ухом и губами, после чего отстранился.

Не хотелось открывать глаза, я желала закончить начатое. Но он решил за нас двоих. Я перестала ощущать тепло его тела еще в тот момент, когда он сделал шаг назад.

Мне так и не хватило храбрости узнать его имя.

Десять, пятнадцать, двадцать секунд прошло.

Веки затрепетали сами по себе, тело подводило меня.

Он ушел.

Сбитая с толку, я облокотилась на мусорный бак, теребя ручку от маминой сумки. Через пять секунд мама схватила меня под руку и повела в «Рэндж Ровер». Ноги не слушались меня, а голова кружилась.

Синяя футболка? Бейсболка? Нежные губы? Это все, что я о нем помню?

– А, вот ты где. Спасибо за кофе. Холодного чая не было сегодня?

Я так и не смогла ответить ей, мы забрались в машину и пристегнули ремни. Мама копалась в сумочке Prada, поставив ее на подлокотник.

– Хм, мне показалось, что я достала из ящика четыре письма, а не три.

Вдруг меня осенило – она не знает! Виа поступила, но она даже не в курсе, что за письмо пришло сегодня. А потом этот парень разорвал его, потому что оно расстроило меня…

Судьба. Судьба. Судьба.

Два года назад папа решил, что он устал слушать, как три женщины ноют в доме «О господи!», поэтому нам пришлось заменить слово «господи» на «Маркс», в честь Карла Маркса, чувака, который был атеистом или что-то типа того. И вот Бог или Маркс – кто-то из них – послал этого парня помочь мне. Если он, конечно, был настоящим. Вдруг я придумала его, чтобы оправдать свой поступок.

Я достала зеркальце и нанесла немного блеска для губ, сердце бешено стучало.

– Мама, ты такая рассеянная. Если бы ты уронила письмо, то заметила бы.

Мама нахмурилась, затем кивнула. За минуту, пока она заводила машину, я поняла две вещи:

Первое – она ждала этого письма с замиранием сердца.

Второе – она опустошена.

– Милая, пока я не забыла, я купила тебе тот блокнот, который ты так хотела.

Мама достала кожаный ежедневник в черном футляре и вручила его мне. Я обнаружила его раньше, но не могла и предположить, что это что-то для меня. Она всегда отвлекалась, покупая Вии любые подарки.

Пока мы ехали в тишине, на меня нашло озарение.

Здесь я буду записывать все свои грехи.

Здесь я похороню все мои печали.

Я закрыла зеркало и сунула руки в карманы толстовки, как вдруг нащупала что-то маленькое и твердое. Вытащила и взглянула с восхищением.

Оранжевый морской камешек.

Он отдал мне его, даже если бы я не приняла его.

Сохрани для меня все свои первые разы.

Я закрыла глаза, и огромная слеза медленно скатилась по моей щеке – он был настоящим.

Пенн

Вопрос: кто отдает самую драгоценную вещь девчонке, которую он даже не знает?

Ответ: этот придурок прямо перед вами. Сделайте мне футболку с надписью «Я тупой» и со стрелкой, ведущей прямо ко мне между ног.

Я бы мог продать эту дурацкую вещицу и погасить кредит за мобильный телефон Вии. Но, увы, корабль уже пошел ко дну. И я могу лишь наблюдать со стороны, как он тонет.

Самое худшее то, что я знал, что ничего из этого не выйдет. Мне четырнадцать, и я целовался только с двумя девчонками. У обеих был огромный язык и слишком обильное слюноотделение. Но эта выглядела так, будто у нее маленький язык, так что я не мог пройти мимо и не выяснить.

Но в ту самую минуту, когда наши губы соприкоснулись, я понял, что не могу сделать этого. Она выглядела депрессивной. Грустной. Навязчивой? Я не знаю, черт побери. Может, у меня просто кишка тонка. Может, тот факт, что я наблюдал за ней три раза в неделю издалека, парализовал меня.