Нежнее чем шелк - [2]

Лорд Лестер, утонченный аристократ с безупречными манерами, грубо выругался. На какое-то мгновение Джулия испытала удовольствие оттого, что бывший любовник беспокоится о ее безопасности. Но она тут же мысленно посмеялась над своей наивностью.

– Этого не должно было… – Чарльз снова ругнулся.

О боже… – в ужасе подумала Джулия. Чарльз замешан в этом!..

– Ты что-то знаешь?

Она не узнала собственный голос. Это говорила не очаровательная сексуальная лапочка, которой ее все считали, а жесткая, резкая женщина, смертельно боявшаяся за свою жизнь.

– Джулия… – Чарльз говорил тихо, спокойно и очень серьезно. – Думаю, тебе надо уехать из города на какое-то время.

Генри Стюарт протиснулся в замызганную кабину и сел напротив Питера Маклейна, капитана лондонской полиции, любителя городских второсортных злачных мест. Генри поздоровался с капитаном и, сцепив пальцы, положил руки на стол. Он сидел прямо, скользя глазами по лицу своего собеседника, и в них не было ни интереса, ни подозрительности. Полицейские не приглашают частных детективов в занюханные забегаловки, если могут обойтись без их помощи.

– Видишь ли… – Маклейн задумчиво посмотрел на опустевшую тарелку, – я не обратился бы к тебе, если бы не оказался в безвыходном положении. У нас достаточно людей, которые могут справиться с этим делом.

Генри кивнул, по-прежнему не проявляя интереса к встрече. Он по опыту знал, что его выдержка и бесстрастное выражение лица могут заставить собеседника сказать то, что он не собирался говорить, – если было что скрывать, разумеется. Так что Генри терпеливо ждал.

Сузив свои блекло-серые холодные цепкие глаза, выделявшиеся на бледном одутловатом лице, Маклейн сказал:

– У нас возникла проблема. Затронуты интересы важных людей. Очень важных. Это крайне серьезно, и я не могу рисковать…

– Капитан, – Генри приподнял бровь, показывая, что ему надоело слушать пустую болтовню, – нельзя ли ближе к делу?

– Хорошо. Хочешь напрямую? Я скажу тебе. Я не в восторге от того, что мне приходится обращаться к тебе с просьбой. Но у нас в подразделении происходит утечка информации – кто-то распускает язык. Это ставит под удар расследование, которое мы проводим по данному делу. Поэтому я уже никому не могу доверять. Тебе я верю. Ты мне не нравишься, но я доверяю тебе.

Генри не любил Питера Маклейна и не доверял ему. Но сейчас не время говорить ему об этом.

– Что за работа? – спросил он.

– Речь идет о квартире некой Джулии. Просто Джулии. – Капитан провел ладонью по своим жидким волосам. – Мы предполагаем, что она получила в подарок краденую вещь. Думаю, сама она не знает об этом. Так вот, мы очень хотим вернуть эту вещь прежним владельцам. Недавно Джулия заявила в полицию, что ее квартира была взломана, но ничего не пропало. Кто-то, очевидно, знает или подозревает, что у нее кое-что есть. Мы ведем наблюдение за ее домом на случай, если кто-то снова попытается проникнуть в ее жилище. Я не хочу привлекать своих людей, так как не знаю, кто из них разглашает служебную информацию.

Генри стиснул зубы. Ему надоела игра в кошки-мышки. Он наклонился к Маклейну и вперил в него немигающий взгляд.

– Что я должен искать?

– Произведение искусства. – Капитан пошарил рукой в кармане брюк и вытащил оттуда пачку желудочных таблеток. – Старинный миниатюрный портрет в рамке, украшенной драгоценными камнями. Стоит, наверное, уйму денег. Я в этом не разбираюсь. Короче, нам надо, чтобы ты стал близким другом Джулии и выяснил, что ей известно.

Генри, терпение которого было уже на исходе, все же сдержался и ровным голосом спросил:

– Кто эта Джулия и какое она имеет отношение ко всей этой истории?

Маклейн поставил локти на стол, подался вперед и кивнул Генри, чтобы тот приблизился.

– Значит, так. Она, судя по всему, красотка, ведущая свободный образ жизни. Меняет мужчин как перчатки. Мы разговаривали с кое-кем из ее бывших любовников. Все они давали совершенно разное описание ее внешности, вплоть до цвета волос и глаз. Но говорили они, несомненно, об одной и той же особе. Она просто меняет свой облик для каждого нового друга. Джулия встречается с мужчиной какое-то время, он начинает сходить по ней с ума, осыпает ее подарками, а она бросает его и заводит себе нового хахаля. Когда она заявила о взломе, я послал к ней самого стойкого оперативника. Так он, пообщавшись с ней минут десять, готов был лечь с ней в постель. Профессионалка, – авторитетно добавил Маклейн и восхищенно присвистнул, что вызвало у Генри раздражение.

Чем этот идиот восхищается? – зло подумал детектив.

– Значит, какой-то тип, втрескавшийся по уши в эту Джулию, подарил ей бесценную миниатюру для обогащения ее личной коллекции, – констатировал он.

– Ха! Не думаю. – Маклейн, не уловивший сарказма в тоне Генри, стукнул себя кулаком по жирной ляжке. – Скорее для обогащения своего тела.

Сальный голос капитана действовал Генри на нервы. Не женщина, а мечта, язвительно подумал он. Такую бы пригласить домой к маме на воскресный обед. То, что надо. Но это дело почему-то заинтриговало его. Генри и сам не мог объяснить почему. Он чувствовал, что Маклейн сказал ему далеко не все.