Нежить. Доктор Смерть - [39]

Именно тут и жил мой знакомый. Диму Жудинова по прозвищу Леший я знал еще по «армейке». Не сказать, что мы были закадычными друзьями, однако он был мне кое-чем обязан. Теперь, когда вышла размолвка с Григорием Панченко, мне нужен был новый союзник. Надежный и опытный.

Переехав после «дембеля» в Ветлугу, Дима Жудинов женился и вел ничем не примечательную провинциальную жизнь. Он успешно портил девок, пил пиво и периодически устраивал небольшие потасовки. Поскольку подготовку он получил соответствующую, то выхватывали и «полицаи», которые пытались его задержать. Все же навыки рукопашного боя патрульно-постовой службы и спецназа различались на несколько порядков. Кроме того, Жудинов, когда дрался, очень не хотел, чтобы его захватывали — привычка разведчика.

Поднявшись на третий этаж убогой пятиэтажки, я позвонил в обычную дверь, обитую обшарпанным дерматином. Примерно через полминуты она открылась. На пороге стоял небритый длинноволосый субъект в потертых джинсах и черной футболке. Я не сразу узнал того снайпера, которого латал на улице ночного Грозного…

— Привет, Эскулап, проходи. — На лице Димы не отразилось никаких особых чувств. Будто я каждый день прихожу к нему в гости. Он вообще относился к жизни с «пофигистическим минимализмом». Это и позволяло ему сохранять важнейшее качество для снайпера и разведчика — спокойствие.

Жудинов назвал меня старым армейским позывным. На той войне я был Эскулапом — полевым врачом. Приходилось совмещать много специальностей: хирурга, реаниматолога, травматолога, анестезиолога… И даже дерматовенеролога! Хлебнул грязи и мрази необъявленной войны за конституционную целостность Российской Федерации. Дело, несомненно, нужное. Но так как это начали делать… «Паша-Мерседес» пообещал вечно пьяному «царю Борису» взять Грозный силами одного парашютно-десантного полка. И мы получили войну, которая идет уж не одно десятилетие. Ну, да не о том речь. Наше дело было — исполнять приказы. Вот только и отдавать их, и исполнять нужно с умом.

Я прошел в небольшую, в меру захламленную квартиру. Две комнаты — стандартная планировка, стандартная мебель. На кухне — гора немытой посуды и пустые бутылки из-под пива и водки. Окна занавешены плотными шторами, запах перегара.

— А где жена? Поссорились?

— Вроде того. Ленка сейчас у мамы, уехала на неделю.

— И ты собрался квасить?

— Да.

— Ну, что ж — продолжим… — Я выставил на низкий столик в зале три бутылки «Кедровки», колбасу, банку соленых огурцов, две банки армейской тушенки, хлеб, сало, свежие помидоры, зелень.

— О, порядок! Сейчас, яичницу зае… пожарю.

Вскоре мы уже пропустили «по первой» под весьма неплохую закуску. Разговоры «за жизнь», обмен новостями… Дима сейчас работал оператором на местном телеканале и подрабатывал фотокорреспондентом. Такая жизнь ему, в общем-то, нравилась. Спокойно идти на работу и возвращаться вечером к жене, пить водку с коллегами, быть в курсе всех местных сплетен и слухов… И пользоваться уважением местной богемы. Вполне себе нормальное бытие для бывшего снайпера-спецназовца. Да вот только снайперы бывшими не бывают.

— Тянет к винтовке?

— Тянет. По ночам снится. С женой ругаюсь.

— Давай, «за тех, кто в сапогах»!

Тихо звякнули рюмки. Водка обожгла горло — воспоминания, они не только мне покоя не дают…

* * *

Сержант-контрактник служил в подразделении разведки, которое все в Грозном называли «Ночные феи». Только у них хватало смелости и дерзости мотаться на БТРах по ночной столице Чечни и мочить «духов». Однажды они решили устроить засаду на особо отмороженных «чебуреков», но оказалось, что засаду устроили на них самих.

За пятнадцать минут боя у них образовалось двое «двухсотых» и трое раненых. Дима Жудинов со своим «Винторезом», оснащенным ночным прицелом, вел огонь по боевикам, хотя и сам был дважды ранен. Один БТР спецназовцев был подбит, но второй продолжал лупить из крупнокалиберного 14,5-миллиметрового КПВТ. Только это и спасало отчаянных «Ночных фей». Рассредоточившись неподалеку от своей бронетехники, они били по боевикам одиночными, экономя патроны. Хорошо, что ночные прицелы были не только у снайперов, но даже и у пулеметчиков. Два «Печенега» тарахтели без умолку, хорошо еще, что у этих пулеметов стволы были не сменные, как у ПКМ, а с более эффективной системой эжекторного воздушного охлаждения. Но все же главным было то, что спецназовцы в большинстве своем вооружены бесшумными штурмовыми автоматами и снайперскими винтовками.

Наше подразделение перехватило их призыв о помощи во время патрулирования. Сразу же по тревоге был поднят весь батальон десантно-штурмовой бригады. «Братишки» требовали помощи, и мы на бээмдэшках поспешили на выручку.

Спецназовцы работали четко и слаженно, координируя огонь между собой. Они знали, что этот бой почти наверняка станет для них последним. Но присутствия духа не теряли. Значит — нужно побольше захватить «чехов» с собой на тот свет!

— Слева двадцать, прут человек пять!

— Понял, веду огонь. — Жудинов методично отстреливал «чехов». Бородатые лица отчетливо виделись сквозь подсвеченную зеленым сетку ночного прицела. Стреляя, он не забывал менять позиции так, что его самого засечь было очень трудно.