Нежданный гость - [61]

Совершенно ошарашенная, она кивнула. Слава богу, что есть Эдвард и что он быстро принял меры. Барроу не захочет, чтобы эта новость попала в газеты и чтобы упоминалось их имя.

Но ведь если Барроу предаст всю историю забвению, Джейми не прекратит связи с организацией. И разумеется, с этой девушкой. Пройдет неделя. Он вернется в школу. Девушка останется в Лондоне. Он ее отыщет. Или она отыщет его.

— Чем они занимались в ее комнате?

— Изготавливали листовки. — Он покачал головой в полной растерянности и повторил: — Листовки. — Отошел от нее на шаг и выпрямился: — Нужно идти к гостям. — И громко добавил совершенно другим тоном: — Пока ни намека на дождь, — придав лицу обычное спокойное выражение и возвращаясь в гостиную.

Кивнул преподобному Ньюсому, увлеченному разговором с Пиками. Тот кивнул в ответ и коснулся ладонью руки Кристиана Пика.

Обсуждают утреннее убийство.

Нужно было отменить все к черту после звонка Джейми. Или после убийства члена парламента. Она вложила в этот ужин столько сил, оставила историю с Джейми до завтра, забыла о собственных бедах, — и вот пожалуйста.

В комнате произошло едва уловимое движение: гости собрались в одну группу и вновь разошлись. Слово взял преподобный.

Однако она видела, как лица гостей, словно головки лютиков, повернулись к свету. Нет, она и Эдвард не просто выручают посла. Они стараются доказать, что возможна нормальная жизнь, что бы ни случилось, даже если кто-то встает утром, отправляется на службу и никогда не вернется домой, потому что кому-то другому не по душе его точка зрения, расовая или религиозная принадлежность.

Она почувствовала, как кровь прилила к щекам. Огнем на огонь? Устроить взрыв у резиденции премьер-министра? Как до этого дошло? Как мог Джейми совершить подобную глупость?

— Нужно идти, — повторил Эдвард.

Как могло это случиться? В ней есть какой-то изъян, и она передала его Джейми.

— Изучает историю искусства?

— Об этом потом, — ответил Эдвард с непроницаемым лицом.

И пошел к гостям. Покинул ее.

Ей хотелось немедленно вернуться в комнату Джейми, разбудить его и крикнуть: «О чем ты думал? Как ты мог? Думаешь, все ограничится хлопушками? Думаешь, этому вообще есть предел?»

Хотелось позвонить в Барроу и оторвать директора от ужина, коктейля, интересной книги. И прокричать ему: «Почему никто из вас не видел, что происходит с Джейми? Прежде всего, зачем такую девушку взяли в Барроу? Да еще и в спортивный центр?» У нее были ключи от кабинок? От душевых? Какая невероятная глупость — позволить мальчишкам и одинокой девушке находиться вместе в одном помещении, да еще в таком!

Эдвард присоединился к группе, собравшейся вокруг преподобного. Наклонился вперед и внимательно слушает со скорбным выражением лица.

— Tout le monde est arrivé? — спросил Йоанн, появившийся сзади с подносом, полным пустых бокалов. — On passe à table?[79]

— En dix minutes[80], — ответила она.

Официант кивнул и направился в кухню.

Китайские хлопушки покупают для вечеринок; китайцы пускают их в свой Новый год: небольшой хлопок — и яркие ленты взвиваются в небо. Маленькие прозрачные парашютики на фоне облаков, будто воздушные медузы. Китайцы считают большой удачей поймать парашютик, и даже маленькие дети умеют взрывать хлопушки. Игрушка. Так, наверное, думал Джейми, играя в супергероя, как в детстве, когда они с Питером носились по всей квартире, обернувшись полотенцами, а хлопушка служила волшебной палочкой.

Красивая взрослая девушка из Ирландии. Первая, которая ему понравилась. Или первая, кому понравился он. Антивоенные убеждения, которыми он одержим. Разумеется, он согласился ей помочь. Питер бы не согласился. И Эдвард тоже. Они сумели бы отличить правильный поступок от неправильного — кражи из школьной лаборатории, взрыва в центре Лондона меньше чем через год после того, как в метро погибли пятьдесят два человека, и вполне разумно отказались бы участвовать в подобном предприятии в столь неспокойное время, даже если бы девушка им нравилась и они разделяли бы ее взгляды. Но не ее младший сын. Он не такой.

— Устроим себе небольшие каникулы, только ты и я, — сказал Найл. И передал ей пиво.

Они сидели во дворике у дома ее тети и дяди, жара еще не спала. Потом это лето окажется одним из самых жарких и сухих во всей истории Бостона.

У нее радостно забилось сердце. Поедут вдвоем за город, как настоящие влюбленные?

— К морю. Тебе придется взять напрокат машину. Я не могу.

— У тебя нет прав?

— Иностранцам прокат разрешен после двадцати пяти, а мне еще не исполнилось. Но я нашел компанию, которая даст ее двадцатилетней гражданке Америки, имеющей права.

Больше она ни о чем не спрашивала. Даже о том, куда они поедут. Просто делала то, что он велел. Взяла в музее недельный отпуск. Сложила в сумку купальник, полотенце, смену одежды. Фотоаппарат. Пленку не взяла. Позолоченное кольцо убрала в кошелек.

— На женатых обращают меньше внимания, — пояснил он.

Две недели спустя она появилась на автостанции Бостона. Он уже стоял в очереди на посадку. Она встала за ним, не глядя на него, забралась в автобус, села подальше, вышла вслед за ним на станции в Нью-Джерси, не перебросившись с ним ни единым словом. Здесь, пока никто не видел, надела кольцо на безымянный палец. Одна подошла к стойке компании и заполнила документы на аренду фургона, который он заранее заказал на ее имя.