Незавидный холостяк - [87]

Я плюнула на все, накрасила ресницы и губы, подхватила чемодан — посижу где-нибудь в кафе у вокзала. Там, с чужими людьми, но при этом не одной, мне будет проще.

И прямо в дверях столкнулась с Кириллом.

Еле удержалась на ногах и вскрикнула от испуга, впечатываясь в него.

— Эй, ты куда, морально неустойчивая жена моя? — засмеялся он, помогая мне удержаться на ногах. — Где мой борщ? Я муж, я пришел голодным.

— Ой, Кирилл! Хорошо, что ты приехал, я вот как раз собиралась тебе звонить! Спасибо, что договорился с Гюрзой об отпуске, я сейчас ей позвонила и сказала, что еще недельку погуляю, она даже не возразила ничего, — затараторила я, пряча от него глаза и крутя то кольцо на пальце, то плотно обнимающие запястье часы.

— Пожалуйста, — спокойно ответил он, заходя в прихожую. — Так ты куда собралась-то?

Его ладони так привычно, так желанно легли мне на талию.

Он прижал меня к себе, потерся щетиной о висок, поцеловал в скулу и мурлыкнул на ухо низким голосом:

— Варвар-р-ра?

Ну как я могла устоять? Как оттолкнуть его?

Если все, чего мне хотелось в жизни в тот момент — быть в его руках, греться о него, вдыхать его запах, прижиматься ближе?

Все, что он предложит — я возьму. Буду хотеть большего, но возьму, что даст.

Потому что… Потому что он — Кир.

Это пугало и злило одновременно.

— Уезжаю в Питер с подругой, — призналась я.

— Вот как? — он чуть отклонился, чтобы поймать мой взгляд, но потом качнулся обратно, касаясь губами виска, скользя ими по щеке. — А что так внезапно?

— Отдохнуть хочу. После отпуска с тобой нужен еще один отпуск… — мрачно отозвалась я, тая изнутри, но изо всех сил держась снаружи.

Держась хотя бы за этот ворчливый раздраженный тон.

— Зачем ты убегаешь? — упрекнул он, как всегда, обходя все мои нагромождения слов и сразу обращаясь к сути. — Чего ты боишься?

— Следую твоим заветам! — фыркнула я. — Разве ты не рад? Все, как ты учил — сменить обстановку, делать, что хочется!

Вскинула глаза — и наткнулась на его спокойный, даже сочувствующий взгляд.

— Варвара… — Кир вздохнул. — Ну почему я вдруг стал тебе врагом только потому, что ты влюбилась? Я разве что-то плохое тебе делаю, а?

Он покачивал меня в объятиях, словно мы танцевали под какую-то очень медленную и неслышную музыку. Прямо в коридоре — рядом с чемоданом и приоткрытой дверью. Его это ничуточки не волновало, и только я внутренне дергалась, что кто-нибудь нас заметит.

— Ты меня не любишь! — зло фыркнула я.

То, что было трагедией, пока я металась в гостинице и дома в одиночестве, рядом с ним вдруг стало обвинением, которое я с удовольствием бросила ему в лицо.

— Я люблю тебя, как могу. Как умею.

— Не как женщ-щ-щину, да? — прошипела я.

— Как уникальную Варвару, единственную в своем роде. Женщин много, ты одна, — не сдавался Кирилл.

— А я не хочу быть уникальной, я хочу быть любимой!

Он замер, лишь чуть более частое дыхание в тишине выдавало, что для него это тоже не простой разговор. Медленно отстранился — руки соскользнули с талии, но подхватили мои пальцы.

— Так тебе было бы лучше? — спросил Кирилл, склонив голову набок.

— Да!

— Я постараюсь.

— Да брось… — скривилась я, пытаясь представить, как Кир будет стараться. — Не ври, пожалуйста.

— Я не вру, я правда постараюсь, если это сделает тебя счастливой, — пожал он плечами и поднес мои пальцы к губам. — Не думаю, что это проще, чем тебе — разлюбить меня. Но попробую.

Я вырвала у него свою руку.

— Просто… Кир… — я резко выдохнула. — Просто дай мне уехать, пожалуйста? Я хочу прийти в себя и подумать.

— Значит, не возьмешь меня с собой? — спросил он, и глупая наивная надежда вновь кольнула сердце.

— А ты хочешь?

— Сегодня ночью съемки, — вздохнул Кирилл. — Но завтра приеду.

— Приедешь, правда?..

Как бы я умоляла себя не сдаваться, не стекать к его ногам сладкой липкой лужицей, внутри все ликовало. Он хочет! Хочет же! Хочет быть со мной!

— Как только закончу, сразу в путь, даже отсыпаться не буду, — кивнул он серьезно.

— Обещаешь?

— Обещаю. Эй, я не хочу, чтобы тебе было грустно, — он боднул меня лбом и мягко улыбнулся. — Все, что угодно, только не грусти. Хочешь, дай мне по морде, разбей пару бокалов, только не грусти.

— Приезжай… пожалуйста. Если тебе не все равно, — попросила я полушепотом, утыкаясь лицом в его грудь. В горле першило от сдерживаемых слез.

— Варвара… — проговорил Кир, поглаживая меня по спине, а потом наклонился, ища мои губы и так мягко, так нежно, так осторожно поцеловал, что слезы пролились из-под закрытых век совершенно без моего участия. Я и сама их почувствовала только потому, что поцелуй вдруг стал соленым.

Дорожная

Мы еще раз попрощались с Киром у выхода к поездам. Я ловила последние отголоски его поцелуя, пока шла к первому вагону, у которого меня ждала, подпрыгивая от нетерпения, Женька.

— Ура! Ты решилась! Думала, съедешь с темы!

Она обняла меня и потащила за собой, пока проводник в белых перчатках затаскивал мой чемодан внутрь.

Сергей не просто купил нам билеты в первый класс, он просто снял всю VIP-переговорку, где мы и устроились втроем на диванах вокруг накрытого стола. Пока я выкладывала влажные салфетки, искала внезапно куда-то девшийся телефон, снимала туфли, от которых уже болели ноги, Женька болтала о какой-то ерунде вроде светских сплетен, рабочих проблем и идиотов на дороге, постоянно дергая Сергея: «Скажи же! Я ведь права?»