Незавидный холостяк - [63]

— За какую машину, Варвара! У меня дохрена машин и всего одна ты! Так, стоп! Стоп-стоп-стоп! — запротестовал Кирилл, увидев мои глаза. А вот я его уже не видела — он расплывался от набегающих слез. — Не реви, тебе вредно! Если у тебя сотрясение, нужен покой!

Он подобрал выпавшее из моих рук полотенце, снова сложил в него кубики льда и нежно провел им по лбу, по скулам, прижал к голове, где под волосами тоже чувствовалась горячая пульсация. И только в тот момент, когда прохлада легла поверх нее, я ощутила, как там было неприятно все это время.

— Ну все, все, Варвара… Все кончилось. Все будет хорошо… Тшшшш… Тшшш…

Он заставил меня откинуть голову на спинку кресла, оставил полотенце на голове и устроился в ногах, перебирая и поглаживая мои пальцы.

Дождавшись, пока я задышу ровнее, он вполголоса рассказал, как ему прислали ссылку на видео с аварией — «тачка, как у тебя», и он узнал номера, и дальше только усилием воли досмотрел до конца. Заметил, что я все же стою на ногах, хоть и покачиваюсь и почти успокоился. Сразу обзвонил всех знакомых, выяснил, куда увезли «ламбу», а куда меня, вытащил юристов, чтобы разобрались, что там со штрафами и протоколами, но не удержался и поехал в отделение, успев раньше адвоката.

— В следующий раз будешь брать «вольво». Они самые безопасные. Нет, в следующий раз возьмешь шофера. На «вольво».

— И телохранителей не забудь, — всхлипнула я, чуть-чуть на нервах капая слезками, но так, чтобы Кир не заметил.

— Хорошая идея, между прочим. Шестерых двухметровых качков. Понесут тебя в паланкине.

— Надеюсь, они будут обнаженные?

— Ну, обвяжем какие-нибудь тряпочки вокруг бедер, чтобы народ не шокировать.

— Лучше чехольчики. Вязаные. Надо же похвастаться их достоинствами.

— Тогда придется сначала разориться на операции по увеличению… достоинств.

— А в профессиональную страховку у них это не входит?

— Не знаю, никогда не интересовался! Как-то незачем было.

— А я-то надеялась, что ты войдешь в эту шестерку!

Кир засмеялся и потянулся всем телом, откидывая голову мне на колени.

— Прекрасно, — сказал он. — Сознание ясное, даже чувство юмора прорезалось. Теперь я за тебя спокоен. Кстати, ты в душ и переодеться не хочешь? Только дверь оставь открытой, вдруг грохнешься.

— Ой, да, — я стащила с головы полотенце и осмотрела свое платье. Левый рукав почему-то был полуоторван, а подол запачкался. Да и на ногах были грязные разводы.

Кирилл помог мне подняться из кресла и добраться до ванной.

Я с облегчением скинула платье и включила тропический душ. Голова больше не кружилась — наверное, все-таки нет у меня никакого сотрясения.

Ну, я так думала, пока оставшийся в дверях Кирилл, демонстративно пялящийся в стену, вдруг не сказал небрежно:

— Слушай, я сегодня разговаривал с бригадиром. Там у тебя ремонта осталось, ну, на неделю максимум.

— Да? — настороженно отозвалась я. — Хорошо. Допустим. И что?

— Ну, раз я больше не нужен, то я, наверное, уеду завтра-послезавтра.

Я застыла наполовину под водой, наполовину снаружи, так и не настроив температуру воды, поэтому меня поливал довольно холодный душ. Не очень-то тропический. Но внутри все напряглось до такой степени, что я этого даже не замечала.

— Зачем? Куда?

— Не решил еще. Надоело мне в Москве, заскучал. Пора двигать куда-нибудь еще.

Мне пришлось опереться на стену, чтобы удержаться на ногах.

Голова закружилась вновь, куда сильнее прежнего.

Девушка в комплекте

— Ты там в порядке? — спросил Кирилл в очередной раз.

— Да, все хорошо. Не беспокойся! — высунулась я из душа. — Можешь не караулить.

— Тогда пойду еды закажу. Что-нибудь особенное хочешь?

— Нет.

Мне нужно было немного времени в одиночестве под тугими теплыми струями, чтобы понять, почему я так разнервничалась. Но почему-то это не помогало, и я выбралась на мягкий коврик и сразу завернулась в халат, с сожалением посмотрев на очередное испорченное платье. Добрая такая традиция у нас складывается. Я порчу платье, а потом мы с Кириллом выясняем отношения.

А мы будем выяснять?

Стоит ли спросить у него, какого черта?

Или нет? Мы же просто друзья.

Но я не смогла промолчать.

Когда Кирилл выдал мне чашку с горячим чаем и поставил на столик тарелку с маленькими сэндвичами, от взгляда на которых даже захотелось есть, я не выдержала:

— Кир… Я не понимаю.

— Что такое?

Он взял свою чашку и завалился на диван рядом со мной, сложив длинные ноги на пуфик.

— Ты решил уехать сегодня? — спросила я, заранее боясь ответа. — После того, как узнал про аварию?

— Боже, нет! Ты чего себе надумала, Варвара?

Он изумился так искренне, что я принялась оправдываться:

— Что мне еще думать? Ты все это время носился со мной, как ненормальный, то на свидания гнал, то с ремонтом помогал, женился вон даже… Тормошил, влезал в мою жизнь, беспокоился и — вдруг…

— Перестань, — он потянулся и дернул меня за хвостик халата. — Не говори глупости. Я и так собирался уехать, просто повода не было сказать.

— Но… зачем тогда ты это все делал?

— Ты была грустная, я решил тебя развлечь. Разве плохо?

— Не знаю.

Я обняла горячие стенки чашки и почувствовала, как тепло согревает отчего-то ледяные пальцы. Подобрала под себя ноги и, забившись в угол дивана, нахохлилась, прячась в большом, не по размеру, халате.