Незаконнорожденный. Книга 1. Проклятие болот - [27]

– Эх, жалко, испортили одежду, – со вздохом произнес он, – может, раздобудешь другую?

Это относилось к Олиону, с интересом рассматривающему атлетического скандинава и не менее рельефно сложенного Гардиса.

Олион подошел поближе к Гардису.

– Это что, твой талисман? – он, указывая на висящую у того на груди змейку, – можно взглянуть?

– Это просто память о вырастившем меня отце, – ответил Гардис, снял безделушку с шеи и протянул ее юноше.

На руку Олиона легла небольшая змейка, сделанная из металла, зеленого цвета и с раздвоенным хвостом. Глаза ее были сделаны из искусно вставленного, проходящего сквозь голову единого кусочка желтоватого прозрачного камня. С высочайшим мастерством была прорисована каждая чешуйка, каждая складочка ее тела.

– Я никогда не видел таких, хотя, как помню себя, ездил, сопровождая отца, с торговыми караванами, он всегда брал меня с собой, – Олион внимательно рассматривал безделушку, – искусная работа, – заключил он.

– Она мне дорога как память, и ничего более.

Олион протянул змейку Гардису, который, повесив ее на грудь, сразу же забыл о ее существовании, как не вспоминал все предыдущие годы.

Одевшись, скандинав с Гардисом и Орагуром отправились осматривать убитых гвардейцев. У каждого из них в кошельках, висящих на поясе, обнаружилось по пять блестящих золотых слитков.

– Золото предателей, – произнес Орагур и, размахнувшись, бросил горсть слитков далеко в болотную воду.

– Хорошо, что здесь нет ни Ридона, ни Нада. Они бы отшибли тебе руку, – с усмешкой произнес Гардис, – золото есть золото, оно ни в чем не виновато. А вот нам бы, возможно, пригодилось, – с сожалением закончил он.

Советник не удостоил его ответом.

Скандинав осматривал луки и стрелы поверженных гвардейцев, когда Орагур тронул его за плечо.

– Когда выступаем? – спросил он.

– Сейчас, уже достаточно видно, – не задавая встречных вопросов, поняв все по хмурому взгляду советника, ответил тот.

14.

Через день преследования Пиригон уже понимал, что догнать беглецов будет чрезвычайно сложно. Двигались они быстро, направляясь в западную сторону, все больше отклоняясь на север, надеясь укрыться в Вавилонии. Чтобы не дать беглецам шансов, следовало теснить их на юго-запад, к болотам. Поэтому Пиригон требовал не только быстрого движения крайних сотен, но и открытой подачи ими дымных сигналов, хорошо видных издалека. Пока что его план выполнялся полностью. Уже на второй день беглые разбойники, увозя с собой советника, могли двигаться в открытом для них коридоре только вперед, к болотам, откуда деваться им будет некуда. Еще через день преследования обнаружилась пятерка павших лошадей. Это также был хороший знак – преследуемые были тяжелыми для лошадей, и шансы их на счастливое завершение побега становились все призрачнее.

Однако уже на второй день пути общение с Сарниусом стало невыносимым – он вмешивался в распоряжения Пиригона, отдавал распоряжения, тормозящие преследование. Поэтому под благовидным предлогом того, что в преследовании главную роль играет не центр, а боковые отжимающие отряды, Пиригон вежливо попросил номарха помочь сотнику Шар-Карену, командиру сотни, находящейся спереди справа.

Таким образом Сарниус оказался в передовой сотне, на словах поблагодарив Пиригона за доверие, про себя пообещав когда-нибудь казнить подлого выскочку самой лютой казнью.

Уже вечером этого же дня он случайно подслушал разговор нескольких гвардейцев. В самом неприглядном свете в нем был выставлен сотник Шар-Карен при стычке в воротах города. Гвардейцы весело смеялись, рассказывая, как было дело и какое участие в высмеивании сотника принял советник Орагур.

Уже утром третьего дня состоялся разговор номарха и сотника. Стороны прекрасно поняли друг друга без длительного прощупывания и разговоров вокруг да около. Сотник желал смерти советника, свидетеля своего позора, не меньше, чем номарх. Тем более, что номарх не только пообещал заплатить за смерть советника пять тысяч золотых слитков, но также обещал и принять участие в дальнейшей судьбе сотника. Преданные люди ценятся высоко. Такое выпадает раз в жизни, сотник понимал это.

Десятку не болтливых, жадных до денег наемников-гвардейцев Шар-Карен посулил по пятьдесят полновесных золотых слитков, если они смогут убить советника. Если учесть, что обещанная сумма превышала годовое жалование гвардейцев, предложение выглядело очень заманчиво. Получив в качестве аванса по пять слитков, те не стали задавать лишних вопросов. Таким образом, сотня Шар-Карена к середине дня уменьшилась на десять человек. Началась большая охота на советника Орагура. Дважды за последние два дня производились выстрелы в него, но провидение дважды отводило стрелы убийц. Наконец, выследив последнюю стоянку беглецов, убийцы, ночью подобравшись на близкое расстояние, попытались выполнить сулящее большие деньги задание, но сами попали в засаду.

Вскоре после появления солнца на небосклоне место последнего бивака беглецов было обнаружено следопытами Пиригона. К тому времени все отряды на большом протяжении уже вышли к краю болот. Следов беглых разбойников нигде не было видно. Через некоторое время, повинуясь дымному сигналу, все сотни собрались в одном месте, недалеко от костра беглецов. Пиригон, собрав сотников и захватив с собой Сарниуса, повел их к костру, к месту недавнего сражения.