Незабываемые дни - [51]
Последний аргумент сразу оказывал действие на усердных блюстителей «порядка». Вейс был для них непререкаемым авторитетом.
А другие больные, слушая страшные угрозы Артема Исаковича, из которых якобы следовало, что он просто за панибрата со всякими там грозными Вейсами, украдкой посмеивались в усы. И в мыслях у них было: крой их, крой, Артем Исакович, пугай стервецов их же пугалом…
Артем Исакович порядком струхнул, когда в больницу явился однажды целый вооруженный отряд. Сюда нагрянули немецкие солдаты во главе с молодым офицером — Гансом Кохом. Были тут и полицаи, и уж совсем поразило доктора и привело его в замешательство то, что начальником этих полицаев оказался Клопиков, в былое время незаметный старик. Клопиков прежде частенько наведывался в больницу со своими ревматизмами, бессонницей и прочими нудными старческими болезнями и такими же нудными рассказами о них да еще более нудными и слезливыми просьбами «поддержать его бренное тело от этих разных напастей, которые суждены роду человеческому, и ему, Клопикову, как тому великомученику Иову».
Теперь этот великомученик Иов фамильярно похлопал доктора по плечу и, пристально вглядываясь в его растерянное лицо, поздравил его:
— Ну вот! Снова я у вас! Поздравляю, поздравляю в таком случае!
Артему Исаковичу казалось сначала, что Клопиков будто хочет сказать этим, что он, доктор, просто должен чувствовать себя осчастливленным визитом столь важной особы, как этот самый Клопиков. Но как это все некстати! Он даже спросил:
— С чем вы меня поздравляете? Извините… имя-отчество ваше забыл.
— Орест Адамович. Понимаете? Оре-е-ст… с новым порядочком вас поздравляю.
— А-а… да… да… — растерянно протирал свое пенсне Артем Исакович. — Понятно… Я же знаю. Да, да… благодарю. А по какой надобности к нам пожаловали?
— Не по лечебной… Здоровьечко у меня благодаря вашим заботам, наконец, наладилось. А мы к вам по делу. Я — начальник полиции, а вот уважаемый офицер — начальник жандармерии. Прикажите книжицу принести, где у вас больные прописываются.
— А-а… понимаю, понимаю… — нерешительно затоптался на месте Артем Исакович, мучительно припоминая, все ли там в порядке, в этой злосчастной книге. Когда ее вела Антонина Павловна, тогда можно было надеяться, что все в полном порядке. Но та уже с неделю хворает, а у этой вертихвостки Любки, ее дочери, подменившей на время болезни мать, могут быть всякие неточности.
— Пройдемте в контору, — спохватился, наконец, Артём Исакович, — там и посмотрите.
Клопиков и Кох занялись документами, которые им подавала Любка. Жандармы и полицаи шныряли по палатам, шарили у больных под подушками, порой сбрасывали на пол матрацы. Некоторые даже лезли на чердаки, чего-то там ища. Обходили сараи, кладовые — и уже тащили со склада на машину несколько мешков крупчатки и сахара. Старый кладовщик не давал, упирался, пытался закрыть дверь перед самым носом полицаев, но его оттолкнули прикладами, и он побежал в контору Весь в муке, растрепанный, он бросился к доктору:
— Артем Исакович! Артем Исакович! Что ж это творится! У нас же продукты крадут!
Доктор посмотрел в окно и весь побелел. Клопиков грузно поднялся и, оттесняя к дверям растерявшегося кладовщика, шипел ему в лицо;
— Что ты мелешь, неразумная твоя душа? Крадут? Пошел зон! — и к Артему Исаковичу: — А вы не волнуйтесь. Порядок, доктор, порядок. Читали приказы? Продуктов имеете право держать не больше чем на трое суток, все лишнее немедленно сдать!
— У меня же больница.
— Порядок общий для всех. Все должны ему подчиняться.
— У меня же больные. Чем я кормить их буду?
— А это, уважаемый доктор, меня уж не касается. Мое дело — выполнять приказ. А больные? Вот организуется у нас городская управа, туда и обращайтесь со своими делами. Можете и ко мне обратиться, я помогу. Я ведь не кто-нибудь. Опять же, помню вашу помощь в лечении. Помню-с. Я же человек, очень даже просто-с.
Прислонившись к стене, Артем Исакович рассеянно смотрел на все окружающее. Ему показалось на минуту, что все это и в самом деле его не касается, что ему совершенно безразлично, что здесь творится, что происходит. Он хотел было прикрикнуть на эту вертихвостку Любку, которая вначале испугалась, увидя растерянного кладовщика, а теперь уже успокоилась и, разъясняя те или иные записи в книге, спрашивала офицера, нравится ли ему городок, какое у него мнение о здешних девушках, какие прически носят теперь немецкие дамы и умеет ли он танцевать. Разговаривая, она кокетливо заглядывала ему в глаза, явно прихорашивалась, ерзала на стуле. Офицер сперва не обращал на нее никакого внимания, но потом начал отвечать на ее вопросы, что-то мямлил, подыскивая нужное слово, и даже раза два подмигнул ей. А та щебетала без умолку.
Даже Клопиков недовольно фыркнул, процедив сквозь зубы:
— Потише, гражданочка.
— Что тише? — набросилась на него Любка. — Что, вы мне начальник тут, чтоб покрикивать на меня?
— О, господи, уж эти мне девки, одно только мучение от них нашему брату.
— Нашему, нашему… — передразнила его Любка. — Идите ревматизмы свои лечить.
Клопиков уже собирался вызвериться на это болтливое создание, но офицер миролюбиво махнул рукой, спрашивая Любку, где она учится, что делает.
Повесть народного писателя Белоруссии Михася Лынькова «Миколка-паровоз» рассказывает о жизни и приключениях мальчика Миколки сына железнодорожника-большевика, в годы Октябрьской революции и гражданской войны. В книгу вошли также повести «Про смелого вояку Мишку…» и «Янка-парашютист».СОДЕРЖАНИЕ:МИКОЛКА-ПАРОВОЗЯНКА-ПАРАШЮТИСТПРО СМЕЛОГО ВОЯКУ МИШКУ И ЕГО СЛАВНЫХ ТОВАРИЩЕЙАвторизованный перевод с белорусского Б. И. БурьянаХудожник Е. А. ЛарченкоТекст печатается по изданииюЛыньков М. Миколка-паровоз. — Мн., Беларусь, 1935.— 308 с.
Эта книга рассказывает о советских патриотах, сражавшихся в годы Великой Отечественной войны против германского фашизма за линией фронта, в тылу врага. Читатели узнают о многих подвигах, совершенных в борьбе за честь, свободу и независимость своей Родины такими патриотами, ставшими Героями Советского Союза, как А. С. Азончик, С. П. Апивала, К. А. Арефьев, Г. С. Артозеев, Д. И. Бакрадзе, Г. В. Балицкий, И. Н. Банов, А. Д. Бондаренко, В. И. Бондаренко, Г. И. Бориса, П. Е. Брайко, A. П. Бринский, Т. П. Бумажков, Ф. И. Павловский, П. М. Буйко, Н. Г. Васильев, П. П.
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.