Нейромания. Как мы теряем разум в эпоху расцвета науки о мозге - [110]

   (29) Charles Montaldo, “The Call to Police: The Andrea Yates Case”, About.com, http://crime.about.eom/od/female_offenders/a/call_yates.htm. Слова Йейтс приведены Timothy Roche, “Andrea Yates: More to the Story”, Time, March 18, 2002. http://www.time.eom/time/nation/artide/0,8599,218445-1,00. html; и “A Dark State of Mind”, Newsweek, March 3, 2002, http://www.the- dailybeast.com/newsweek/2002/03/03/a-dark-state-of-mind.html.

   (30) В 2002 Йейтс была обвинена в убийстве 3 из 5 ее погибших детей. Точнее говоря, Йейтс намеренно убила своих детей, но ее рациональное мышление было сильно повреждено, по нашему мнению, до степени безумства с юридической точки зрения. Иными словами, она была способна сформировать намерение совершить действие, противоправность которого была ей известна, то есть имела преступное намерение, но степень ее послеродового психоза не позволяла ей понять нравственное значение ее поступков. О пересмотре ее дела см.: “Yates Retrial May Signal Opinion Shift”, USA Today, July 72, 2006, http://www.usatoday.com/ news/nation/2006-07-27-yates-verdict_x.htm. Возможно, общественное мнение о роли психического заболевания выработалось в период между преступлением и пересмотром ее дела. См. также: “Insanity Plea Successful in Andrea Yates Retrial”, Psychiatric News 41, no. 16 (2006): 2-3.

   (31) Martha J. Farah and Seth J. Gillihan, “The Puzzle of Neuroimaging and Psychiatric Diagnosis: Technology and Nosology in an Evolving Discipline”, American Journal of Bioethics Neuroscience 3, no. 4 (2012): 1-11.

   (32) Данные, полученные от Ниты Фараани и размещенные в Brain Waves Module 4, показывают, что с 2005 по 2009 год количество уголовных дел, где приводились неврологические или поведенческие генетические свидетельства, удвоилось: с 101 до 205. Приведенный там на стр. 19 рисунок основывается на тех случаях в Соединенных Штатах, когда нейробиологические или генетические свидетельства фигурировали в мнениях судей. Из 843 мнений (абсолютное большинство, относительное большинство, совпадающие мнения, особые мнения) и 722 отдельных случаев, проанализированных с 2004 по 2009, предоставление таких свидетельств наиболее часто происходит в случаях убийства первой степени[101] (449 дел), причинения насильственной смерти (91), изнасилований (54) и «других» (222), а также грабежа (174) и меньше всего в тяжких убийствах (36), жестоком обращении с детьми (33) и угоне автомобиля (15). Стивен Морс в личном сообщении авторам 27 августа 2012 года заявил: «По моим наблюдениям, существует убеждение, что нейробиологических заявлений становится все больше». «Усилия по введению нейробиологических свидетельств в судебную практику определенно возрастают», Greg Miller, Science Podcast, September 15, 2011, с Оуэном Джонсом (Owen Jones) и Мартой Фара (Martha Farah), время (at minute) 3:07, http://news.sciencemag.org/sci- encenow/2011 /09/live-chat-brain-science-and-the.html. Хелен Мэйберг (Helen S. Mayberg), невролог из Университета Эмори, выступала в качестве эксперта на многих судебных процессах. На презентации перед членами Фонда МакАртура по праву и нейробиологии на их ежегодной встрече в Санта-Барбаре, Калифорния, 29 мая 2008 года она говорила об активно растущем использовании в суде исследований с использованием нейровизуализации, как указано в Brown and Murphy, “Through a Scanner Darkly.” Последние случаи использования технологий нейровизуализации в суде обсуждаются в: Purvak Patel et al, “The Role of Imaging in United States Courtrooms”, Neuroimaging Clinics of North America 17, no. 4 (2007): 557-567. На федеральном уровне стандарты допустимости доказательств высоки, но обычно, когда стоит вопрос о высшей мере, порог низок. Стандарт «Дауберт» является правилом в отношении свидетельств, касающимся допустимости заключений экспертов в ходе судебных процессов федерального уровня в США. В деле Дауберт против Merrill Dow Pharmaceuticals, 509 U.S. 579 (1993) суд постановил, что федеральные судьи обязаны «обеспечить, чтобы все и каждое допущенное экспертное заключение или свидетельство не только имело отношение к делу, но и было надежно». «Надежность» требует наличия ответов на следующие вопросы: (1) Подвергался ли метод фальсификации или опровержению путем экспериментов? (2) Прошел ли метод процедуру рецензирования и был ли опубликован? (3) Каков известный или потенциальный уровень ошибочности? (4) Насколько метод общепризнан среди научного сообщества? Помимо надежности, в соответствии с Федеральным законом о Доказательствах 403, в ходе судебного процесса судья также обязан учесть влияние любого потенциального предубеждения в отношении научного доказательства. См.: http://www.law.cornell.edu/rules/fre/rule_403.

   (33) Rosen, “Brain on the Stand”.

   (34) Ken Strutin, “Neurolaw: A New Interdisciplinary Research”, New York Law Journal, January 15, 2009, http://www.law.com/jsp/lawtechnology- news/PubArticleLTN.jsp?id = 1202427455426& Neurolaw_A_New_Interdis- ciplinary_Research&slreturn = 20130026161430. Некоторые правоведы подходят к изображениям мозга со столь большим предубеждением, что призывают к полному их исключению или, по крайней мере, введению моратория на их использование. Jane Campbell Moriarty, “Flickering Admissibility: Neuroimaging Evidence in the U.S. Courts”, Behavioral Sciences and the Law 26, no. 1 (2008): 29-48, esp. 48; Brown and Murphy, “Through a Scanner Darkly”, 1188-1202. Более либеральный взгляд можно найти в: Adam Teitcher, “Weaving Functional Brain Imaging into the Tapestry of Evidence: A Case for Functional Neuroimaging in Federal Criminal Courts”, Fordham Law Review 80, no. 1 (2011): 356-401.