Невозможное в науке. Расследование загадочных артефактов - [122]

Как же такое можно сделать?

Кувалдой забивается толстый цилиндр из серебра высокой очистки в трубу из меди столь же высокой очистки и прокатывается на холодную через валки. Это, кстати, моя специальность – прокатка… Удлинившийся и ставший более тонким прут режется, обрезки складываются вместе и еще раз прокатываются. Далее цикл повторяется до тех пор, пока из прежней толстой заготовки не останется микронная проволочка, как бы сделанная из тысяч серебряных микропроволочек, окруженных медной оболочкой. И вот из этого технического чуда двойной правой спиралью делается намотка турели.

А справа на чертеже располагался кварцевый конус-резонатор, который это приготовленное турелью излучение переправлял в реактор с водой. Где и должна была идти термоядерная реакция. Этот конус имеет свою трагическую жизненную историю, не менее занимательную, чем жизненная история проволочки.

Такой большой конус с такой степенью добротности никто никогда в мире не делал. Ковалев обратился в Германию, на предприятие Карла Цейсса. Туда отправили чертежи, даже перевели их на немецкий. В результате немцы покрутили головой и задали странный вопрос:

– А сколько вы у нас будете заказывать таких конусов?..

Оказалось, что для их изготовления понадобятся не просто станки с ЧПУ, а какие-то очень особенные станки «с развязанными бабками», как сказали Владимиру Дмитриевичу, и с мудреной гидравликой, чтобы кварц не кололся. И их нужно специально под задачу проектировать! А под малую партию это делать невыгодно, потому что стоить станки будут 5–6 миллионов долларов.

– Ну если мы наладим производство установок, нам понадобятся 5–6 тысяч кварцевых конусов в год, – сказал Ковалев, потому что тогда у его команды еще были надежды производство данных установок наладить.

– Хорошо, – сказали немцы, – тогда сделаем так. Если у вас хватит на это средств, приезжайте к нам, заключим договор, совместно с вами разработаем эти станки и будем вместе с вами эксплуатировать. Если будут еще заказы, вы тоже вместе с нами будете получать с них долю от прибыли.

– Станки у них там, кстати, размером с кухню! – рассказывал Владимир Дмитриевич. – Я тогда в первый раз в жизни не к станку подходил, а входил в станок!..

В общем, немцы дали от ворот поворот. А ведь они – лучшие в мире по оптике. Тупик?

А дальше случилась сказка! Про уральского Данилу-мастера. Каменного ювелира…

В безнадежном расчете на чудо, пытаясь все-таки получить для своих установок эти конусные конверторы, Ковалев поехал в Красногорск, на знаменитое оптическое предприятие, куда после войны по репарациям было доставлено из Германии цейссовское оборудование. Именно здесь, кстати говоря, в СССР делали знаменитый фотоаппараты «Зенит» с фашистским бэкграундом.

Сейчас этот завод развалился на несколько частей, все там умерло, но оставшийся случайно встреченный Ковалевым старенький инженер сказал ему: единственный человек на свете, кто тебе может помочь, живет в Екатеринбурге. Он уникальный мастер!..

И Ковалев отправился в Екатеринбург, и там действительно старый мастер без всяких ЧПУ, просто руками вывел ему эти конусы на нужную добротность! Старик этот умер три года назад. И больше никто никогда такого уже не сделает. Тем обиднее, что сейчас изготовленные им кварцевые конусы валяются в сарае, так и не дождавшись установки в систему.

– Вот такая была история, – вздохнул Владимир Дмитриевич. – Видите, не поленился, взял даже сборочные чертежи, чтобы показать вам, как это все выглядит. Можете даже фотографировать, это все не секретно, и мы к этому, скорее всего, не вернемся.

– Почему?

– Потому что нам неинтересно получать горячую воду. Если можно на других установках, следующего поколения, которые мы уже разработали, получать непосредственно электричество, то к чему кипятить воду? Это были первые наши попытки… Кстати, на этом сборочном чертеже еще не все показано, здесь только главные детали, а вообще на эту установку у нас вот такое количество чертежей! – Ковалев показал пальцами толщину документации.

И я понял, о чем он жалеет. Всего чуть-чуть оставалось до запуска. Уже была навита турель из волшебной проволоки, чудесным образом судьба подбросила кварцевые конусы необычайной точности, был сделан даже сам реактор… который так и остался на заводе.

– Его уже, наверное, давно пустили под пресс или порезали на металлолом, у нас только фотография и осталась, – вздохнул Ковалев. И продолжил мечтать о несбывшемся. – Вот если бы рядом с реактором, прямо вот здесь, положить бак приблизительно таких же размеров, в котором находится галлий, он бы показал поток нейтрино!.. Говорю же, ребята были готовы мне этот галлий бесплатно одолжить: «Мужик, мы сами все сделаем, привезем, увезем, ты должен только оплатить проезд…»

– Жалко, что не удалось! Пипец, как жалко!

– А если бы удалось, мы бы привезли международную комиссию во главе с Жоржем Лошаком и продемонстрировали на «неядерном» объекте выход нейтрино. Это был бы невероятный прорыв. Тут уже не поспоришь!.. Нейтрино ведь взяться неоткуда!.. А ведь в реакторе происходит не только это!..

Да, не только… Установка, если бы ее запустили, пуляла бы во все стороны не только нейтрино, но и те самые загадочные частицы, которые мы ранее упоминали, и про которые читатель сейчас узнает. Их вышибает из вакуума особым образом устроенная электромагнитная волна необычной топологии, испущенная хитро изготовленной турелью и прошедшая уникальной добротности кварцевый резонатор. Это те самые частицы, которые и вызывают столь странное биологическое воздействие, от коего люди лысеют, падают в обмороки и излечиваются от рака. Магнитные монополи. Те самые, которые получал еще Шахпаронов, и с помощью которых он намагничивал немагнитные материалы – графит, пластмассу… Кстати, ребята из группы Ковалева тоже этим баловались – намагничивали графит. Что невозможно! Но факт.