Невиртуальная реальность - [10]
– Порядок. Следы двух человек. Этих. – Он кивнул на окровавленные трупы.
Максим подошел к нему, посмотрел на иссеченные осколками, пробитые пулями тела.
«Совсем еще дети. Лет 16-17. Поиграли в войну... Пидоры». – Он прикусил пересохшие губы, вспомнив армейскую мудрость: «13-летняя девочка с РПГ не девочка, а Ракетный Противотанковый Гранатомет»... Многие бы остались в живых, если бы помнили это. Кверху сошками лежал пулемет. Из него змеилась желтая лента.
– «Маг», стандартный пулемет израильской армии. Производство Бельгии, калибр 7.62, скорострельность...
– Какая скорострельность? – заинтересовался Гай.
– Ну... Не знаю.
– Дурак. Скорострельность переменная.
– Точно. Но ты сам дурак, хоть и ориентировался в ситуации здорово. – Максим хлопнул сержанта по плечу.
– Не впервой...
От блокпоста снова раздались выстрелы.
– Хадаль!! Прекратить огонь, верблюд траханный!! Писарюги недоделанные!! – Вопил Гай.
– Нихт шисен. Их капитулирен, Гитлер капут!! – Дурачась, вторил ему Макс.
– Хадаль!! – Закричал снизу девичий голос.
«Ничего себе! – Удивился Максим. – У писарей-то девушки. Хорошо устроились».
Он понял, что значит «спичка-дырка».
Гай подбежал к просвету.
– Э-э-эй! Дорогая, не уписалась!?
Девушка вышла из-за бетона. Бронежилет, легкий, не керамический, расстегнут.
«Только от ножа и помогает», – подумал Макс.
В одной руке каска, в другой короткий М-16. Макс залюбовался некрасивым, грязным лицом. Русые волосы растрепаны.
– Не твое дело, мáньяк! – Ее голос дрогнул. – У меня тут, может быть, месячные, а вы тут балаган устроили! – она бросила каску и, схватив с бетона фляжку, стала жадно пить, успокаиваясь. Вода лилась по ее лицу. – Спасибо, конечно...
«Мы устроили?» – удивился Максим.
– А причем тут мы? – Закричал Гай.
– Почему так долго ехали?! – И она, роняя автомат, зарыдала, по-бабьи подвывая.
«Еще Офера не видела. Истерика гарантированна. Не место тут женщинам. Впрочем, и не для кого вообще», – расстегивая каску, подумал Макс.
Снизу заскрипела рация:
– 23 маленьких с начала столкновения. – Так же спокойно вещал оперативный. – Четвертый верблюд. Таиланд?
– Здесь Четвертый верблюд. Таиланд. Две сломанные спички.
– Сорок второй?
– Здесь извозчик сорок второго. – Заговорил Бузагло. – Бугор сорок второго сгорел. Таиланд столкновения.
– Где Подбугорок сорок второго?
– Подбугорок наверху, со сгоревшими чумазыми. Это он их сжег. Он и русская спичка.
– Их состояние?
– Вроде целы.
– Принял.
Максим смотрел, как из приземлившегося вертолета с красным Маген Давидом выскочили и побежали солдаты с носилками. Бежали к заграждению, видимо, зная, что к Оферу можно не спешить...
– Всем станциям Стойбища от Стойбища, внимание! Всем станциям Стойбища от Стойбища...
Макс слышал, как ушло напряжение из деланно спокойного голоса оперативного.
– Всем силам Стойбища от Стойбища, Таиланд столкновения, повторяю Таиланд...
бугор – командир
подбугорок– заместитель
колеса – автомобиль
полезный и вредный вертящиеся – санитарный и боевой вертолеты
тяжелый – танк
полутяжелый – бронетранспортер
таиланд – конец, окончание
чумазый – террорист
13
Максим повернулся.
Гай, уже раздевшись до пояса, лежал на куртке и жевал травинку.
– Курить есть?
– Нет, а у тебя? – Макс с остервенением срывал ненавистное железо. На траву полетели автомат, каска, бронежилет, разгрузочный жилет с карманами, полными магазинов, гранат, бинтов и прочей полезной дряни.
Полегчав килограмм на 25, он стал прыгать. Напрыгавшись, он сел возле Гая.
– А Бузагло-то. – Гай смотрел в небо. – Неделю теперь с синей грудью ходить будет.
– Почему с синей? – Макс не понимал.
– Синяк знаешь какой? Что Маг, что «калаш», калибр 7.62. Видел, как его откинуло?
– Видел.
– Надо сказать, чтоб сфотографировался. Потом никто не поверит, что он пулю животом поймал.
– Угу.
Гай замолчал, думая о другом.
– Представляешь, как ему обидно?..
Максим вопросительно посмотрел на сержанта.
– Столько времени таскать это дерьмо... – Он кивнул на 12-килограмовый пуленепробиваемый бронежилет. – И получить пулю в голову....
14
Сирена на мгновенье прекратилась, но вскоре завыла снова. «Следующая – моя», – Максим был уверен в этом. Стало легко и спокойно. Сколько ему осталось? 10 секунд? Минута? Он поднял к небу лицо и закричал:
– Великий Боже! Прости мне мои грехи! Ведь в основном мои грехи – на тебя! И ты можешь их простить! Я старался не грешить против людей! И если сделал кому-то зло – то без умысла! Я готов!
Максим рассмеялся. Хватит. Приехали. «Ну, где она? Где ракета?!» Далеко на горé бухнул взрыв.
«Тьфу», – Максим облегченно-разочарованно вздохнул и снова стал вспоминать ту далекую историю...
15
– Максимка, будь другом, поищи воды. У этих бойскаутов должна где-то быть...
Максу не хотелось вставать, а он как-то не подумал, что раз сержант хочет, пусть сам и идет. Правда, и его немилосердно терзала жажда.
– Ты с ума сошел? Вода у них наверняка отравлена.
– Думаешь, они пили отравленную воду? Или предвидели, что солдаты их убьют и захотят напиться?
– Ну... Все равно, у них в воде полно бактерий, хочешь заразиться брюшным тифом?
Гай разозлился.
– Слушай, не пудри мне мозги, воду мы получаем из одной трубы. Не хочешь идти, так и скажи, я пойду.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.