Невинные дамские шалости - [29]

— А зачем тебе? — заинтересовался Витька. — Это имеет какое-то отношение к Альке?

— Это имеет отношение к моему другу. Узнаешь?

— Узнаю, — кивнул он и, непривычно сутулясь, побрел по улице, а я вернулась в квартиру.

Михаил стоял и смотрел в окно.

— Это ее муж?

— Да. Нашли его машину. В ночь со среды на четверг, в ней вроде бы что-то искали, по крайней мере так кажется Витьке, а днем ее вовсе угнали, когда он зашел перекусить в кафе. Витька говорит, машину разбили в лепешку.

— Думаете, это связано с исчезновением вашей подруги?

— Я вам, Миша, честно скажу. Уже не знаю, что и думать.

— Таня, а записка, которую вам оставила подруга, у вас не сохранилась?

— Сейчас посмотрю, должна быть в вазе, на холодильнике. — Записка точно была в вазе. — Вот.

Он взглянул и сказал:

— Даты нет.

— Да… Более того, я даже не уверена, что написана она в четверг, а не в среду. — Михаил нахмурился, а я пояснила: — В четверг я нашла ее на полу, вот здесь… Но она могла упасть туда в среду, и я ее просто не заметила.

— Но машину вы перегнали, и она исчезла со стоянки?

— Да.

— А та машина, которую нашли сегодня?

— Эта Витькина. У него был «Фольксваген», у Альки «Ауди». Слушайте, а вдруг ее почерк подделали? — озарило меня. — Кому-то понадобилось запутать все еще больше, и мне оставили записку. Можно проверить, действительно ее Алька писала или нет?

— Конечно. У вас есть ее письма?

Я стала копаться в «темнушке» и в одной из коробок обнаружила Алькины письма. Михаил взял письма и записку, аккуратно свернул и сунул в карман.

— Едем на дачу, — заявил он. — Далеко это?

— Не очень.

Мы вышли, загрузились в Мишину «девятку» и отправились в Лапино.

— Сначала лучше заехать к соседям, — предложила я, когда мы свернули с шоссе. — Предупредить, чтобы не беспокоились. Они за дачей приглядывали и собаку кормили, пока Норд не пропал.

Дома был один Василий Кузьмич, мы погоревали о Норде, удивляясь, куда он мог запропасть, я сказала, что заехала забрать сумку, которую оставила в прошлый раз, и вернулась в машину.

— Дом на отшибе, — заметил Михаил, когда мы притормозили возле ворот. — Место тихое…

Ключ по-прежнему висел на собачьей конуре, я открыла дверь и устроила Михаилу экскурсию. Он тщательно все осмотрел, потратив на это не меньше часа. Поразмышляв немного, я показала ему тайник. Михаил высыпал из папки на кровать письма и фотографии и принялся все это изучать. Я стояла возле окна, пялилась на сосны и думала о том, что могло произойти с Алькой.

— Таня, взгляните…

Я вздрогнула и торопливо подошла к кровати, Михаил протянул мне фотографию, точнее, ее часть. На фотографии была Алька, смеющаяся, возбужденная и, по-моему, пьяная. На второй половине фотографии, которая по неведомой причине отсутствовала, безусловно, был мужчина: рука его лежала на Алькином бедре. Еще виднелся кусочек плеча в красной рубахе или футболке.

— Что скажете? — спросил Михаил.

Я пожала плечами:

— Люди поссорились, Алька разрезала фотографию и ту часть, где изображен бывший возлюбленный, выбросила. Обычное дело.

— Да, если фотографию разрезала ваша подруга.

— Выдумаете…

— Я думаю, вполне возможно, кто-то очень не хотел, чтобы его лицо попалось нам на глаза.

— Нам? — прямо-таки потряслась я, а справившись с дыханием, добавила с недоумением: — Логичнее было бы уничтожить всю фотографию.

— Возможно. Если не возражаете, я возьму ее с собой.

— Возьмите, — вздохнула я.

Мы убрали папку, еще раз тщательно осмотрели весь дом и даже попытались отыскать — пропавшие колготки — разумеется, безуспешно.

Не знаю, на что рассчитывал Михаил, но наш визит на дачу явно разочаровал его.

Мы вернулись в город и поехали на квартиру Сережи.

— Хочу поискать у него, — пояснил Михаил. — Может, найдем какую-то зацепку.

Не скажу, что роль сыщика особенно меня привлекала. Однако Альку я хотела найти во что бы то ни стало, а Мишино присутствие меня успокаивало.

Мы въехали во двор двенадцатиэтажки, показавшийся мне смутно знакомым. Дальше было еще интереснее: на лифте поднялись на шестой этаж и встали возле двери, обитой деревянными рейками. Конечно, в городе полно таких дверей, но я вдруг решила, что когда-то была здесь.

Сама квартира никаких воспоминаний не вызвала, и я подумала, что ошиблась. По просьбе Миши села на диван, а мой спутник устроил в квартире форменный обыск, причем явно нервничал. Очень скоро его поиски увенчались успехом: он держал в руках половинку фотографии.

Сережа в красной рубашке весело смеялся в объектив. Мы сложили две половинки — и сомнения отпали: Сережа и Алька знали друг друга, более того, они явно были любовниками.

Я в крайней растерянности взглянула на Михаила, трижды хлопнула ресницами и не сразу сообразила прикрыть рот. А потом попыталась напрячься и что-нибудь вспомнить об этом парне. Не могла мне Алька о нем не рассказать: настоящий красавец.

На фотографии Алька была в бежевых шортах и пестрой майке. Бежевые шорты я привезла ей в подарок, когда ездила к тетке в Ялту на пятидесятилетний юбилей. Это было три года назад, весной. Два сезона подряд ходить в одних и тех же шортах не в Алькиных правилах, значит, фотография сделана позапрошлым летом. Кажется, они на пляже… Позапрошлое лето… Алька, должно быть, отдыхала одна, то есть без Витеньки. Точно. Абрау-Дюрсо. Она ездила в Новороссийск к школьной подруге, и они на неделю сняли в Дюрсо домик. Я еще собиралась к ним, но тут Алька неожиданно вернулась.