Невинное предложение - [17]

— Я рад, что вы сменили гнев на милость и оказали моему дому честь своим присутствием, мисс Дивайн, — негромко сказал Элистер, улыбаясь направо и налево своим гостям, пока они шли в огромную столовую.

— Благодарю вас за приглашение, — ответила она, приветливо улыбаясь и глядя на него из-под густых длинных ресниц.

— Я должен извиниться перед вами за мой тон при встрече в книжном магазине. Помните? Теперь я понимаю, что на вечере у леди Брикнелл вы оказались совершенно случайно, не подозревая, что там за публика.

— Однако вы приняли меня за кокотку. Смею заметить, что можно посещать вечеринки леди Брикнелл и оставаться порядочной, благовоспитанной девушкой. Так что вы очень ошиблись.

— А как тогда вы объясните свое появление на людях в обществе самого развратного, самого гнусного человека во всем Лондоне? — вскипел Элистер, глядя на нее потемневшими от гнева глазами. — Этот человек открыто заявляет, что еще ни одна женщина перед ним не устояла!

— Откуда мне знать об этом, если до вечеринки у леди Брикнелл я даже не подозревала о существовании сэра Чарлза?! И в парке мы встретились совершенно случайно! Если бы вы так быстро не ушли, то заметили бы, что в парке я была в сопровождении мистера Фрейзера!

— У меня есть веские причины презирать сэра Чарлза, мисс Дивайн. Из-за того, что он оказался рядом с вами, я лишился удовольствия представить вас моим сестрам, так как моя старшая сестра испытывает к этому человеку такое же отвращение, как и я.

— Теперь мне все понятно, — проговорила Луиза, почувствовав облегчение оттого, что та тридцатипятилетняя женщина не дама сердца лорда Данстена, а всего лишь его старшая сестра.

— Позвольте вам напомнить, что я о вас ничего не знаю. Мне пришлось довольствоваться тем, что я видел на том вечере у леди Брикнелл. Так что не судите меня строго за мое предложение, сделанное вам в книжном магазине… даже если у вас уже кто-то есть, что неудивительно — ведь вы такая привлекательная и соблазнительная молодая женщина.

— И поэтому вы считаете, что каждый джентльмен вправе делать даме подобное предложение?! — воскликнула Луиза.

— О, вы, оказывается, не только красивая, но и остроумная, — тихо сказал Элистер. — Что ж, мне это нравится. Какой все-таки счастливчик этот Фрейзер! Немудрено, что он вас ни на минуту от себя не отпускает… Помнится, тогда вы отвергли мое предложение. Может, стоит подумать еще раз?

— Может, и стоит, — ответила Луиза, внутренне сжавшись под его пристальным взглядом.

— Мое предложение остается в силе. У вас будет все, что ни пожелаете, мисс Дивайн. Я могу быть очень щедрым. Вот увидите.

— Понятно. Поскольку ваше предложение по-прежнему в силе, обещаю вам, что я еще раз о нем подумаю… после ужина, — сказала она, глядя на него своими лучистыми глазами и не веря, что так удачно сыграла роль кокетки.

Но тут Элистер подвел ее к праздничному столу, и беседа закончилась. Огромный зал был заставлен длинными столами, застеленными белоснежными ажурными скатертями, на которых сверкали хрустальные бокалы, дорогой фарфор и серебро. В зале было море живых цветов, превращавших обеденные столы в произведение искусства. Сотни свечей, отражаясь в зеркалах, освещали зал, доставляя немало хлопот приглашенным леди — выявляя их ухищрения с помадой и пудрой. Но теплый свет свечей только подчеркивал мелочно-белую кожу Луизы и придавал теплый оттенок ее прекрасным янтарно-карим глазам.

Из соседней комнаты доносилась тихая мелодичная музыка. Когда Элистер подвел Луизу к столу, оказалось, что ее место — между братом и Тимоти. Столы были сплошь уставлены блюдами с изысканными кушаньями, несметным количеством бутылок с вином и шампанским, которое гости поглощали не стесняясь. Очень скоро многие захмелели, в зале стало шумно от громких голосов подвыпивших джентльменов и веселого смеха дам.

Наблюдая за Элистером, Луиза заметила, как по его лицу пробегает тень брезгливости и презрения, когда он обводит взглядом собравшихся гостей. Данстен знал, что их привлекают его богатство и могущество, и ему было скучно. И действительно он был не похож на них.

Хотя кругом шло безудержное веселье, Элистер оставался сдержанным и серьезным. Похоже, он даже не пригубил стоявший перед ним бокал вина. Единственными мгновениями, когда его взгляд оттаивал и теплел, были те, когда он смотрел на Луизу. Случайно встретившись с ним взглядом, она уловила в его глазах страстное желание и нетерпение. Она вздрогнула и побледнела, почувствовав, как между ними пробежали искры невидимого для посторонних потока неукротимой страсти.

Луиза почти ничего не ела: от волнения она не чувствовала ни голода, ни жажды.

Между тем Элистер не выпускал ее из виду, наблюдая из-под тяжелых век, как она обменивается фразами с соседями по столу, как отодвинула бокал подальше от слуги, предложившего ей шампанского… У нее необыкновенно красивые руки, отметил про себя Элистер.

Когда она перевела взгляд своих лучистых янтарных глаз на него, Элистер почувствовал давно забытое волнение, что привело его в замешательство. Он ясно видел, что все ее существо дышит простотой и невинностью, но, со свойственным ему цинизмом, считал это притворством. Впервые за долгие годы женщина смогла разбередить ему душу и взволновать его угасшее воображение… Но как только он почувствовал, что давно уснувшие чувства стали пробуждаться в его очерствевшем сердце, он усилием воли загнал их в самые потаенные уголки своей души.