Невинная оговорка - [9]

Когда стало понятно, что Натан не собирается извиняться, я нырнула под одеяло и поправила подушку под головой.

— Извини меня за желание переспать со своим мужем.

Он пробурчал что-то себе под нос. Я почувствовала, как закипаю, пытаясь разгадать его ответ. Мне показалось, он сказал «мне нужен перерыв». Неуместная и банальная отговорка. Ни он, ни я не умеем вести боевые действия. Мы нечасто это делаем. Я должна была в этом преуспеть, учитывая, что мои родители ссорились каждую неделю, когда я была ребёнком, и это продолжается до сих пор. Мой отец начал пить, когда я была совсем маленькой и его несчастье очень скоро просочилось в нашу семью. Моя мать вскоре тоже стала пить. Она была скрытым алкоголиком. Во время драки она убегала в их спальню. А щелчок дверного засова ещё быстрее доводил до крайности моего отца. Когда мой брат подрос, отец начал драться и с ним. Эндрю врывался в мою спальню и запирал дверь, хотя отец никогда не приходил за мной. Эндрю находил меня под кроватью или в моей ванне. Я рисовала, когда была помладше. А когда подросла, слушала музыку или читала журналы, так я уходила от реальности. Брат целовал меня в лоб, затем выбирался через окно и уезжал на своём мотоцикле. Как и моя мать, я пряталась пока отец не успокаивался, что он всегда и делал.

Я отвернулась от Ната и сделала успокоительный вдох. Я не хотела дойти с ним до драк или ссор. Он впечатлительный, а я могла сказать что-нибудь, о чём позже пожалею.

— Выключи свет, пожалуйста, — я сказала ему. — И не прикасайся ко мне сегодня. Или когда-либо ещё, пока я не разрешу тебе.

Я ожидала резкий ответ, может какое-то бормотание, или пассивно-агрессивное отношение. Ничего из этого не последовало. Половица скрипнула. Натан выключил свет, но в постель не лёг. Через несколько секунд я услышала резкий звук голосов в соседней комнате, затем он перешёл в приглушённый шум. Телевизор посылал яркие вспышки света в спальню. Моя сторона матраса прогнулась.

— Ты как чёртова Принцесса на горошине, — Натан сказал мне однажды за завтраком. Мы встречались около месяца или двух и спали в одной постели уже много раз. — Мне пришлось обнимать тебя всю ночь, чтобы ты постоянно не крутилась.

Я улыбнулась и покраснела.

— Откуда ты знаешь, может я притворялась, чтобы ты меня обнимал?

— Ты же знаешь, мне не нужен предлог, чтобы обнять тебя… Принцесса.

— Принцесса? — я спросила удивлённо. Он никогда прежде меня так не называл. — Кто тебе это сказал? Я не Принцесса.

Он ухмыльнулся.

— Тогда ты Горошина.

Шесть месяцев спустя, когда он ласково назвал меня «Горошиной» в третий раз, я перебила его.

— Мне не нравится это прозвище.

— Почему нет? — он спросил серьёзно. — Ты не хочешь быть Горошиной?

— Сморщенным зелёным шариком, который люди только делают вид что любят, а на самом деле ненавидят, — я выпятила нижнюю губу.

Он долго смеялся.

— Да. Это точно. Это ты.

Каждые несколько месяцев, хотя я думала, что он милостиво забыл об этом, он называл меня «Горошиной» совершенно неожиданно.

— Ещё вина, Горошина? — прокричал он в переполненном ресторане, или в другой раз, когда мы были одни. — Моя дорогая Горошина, я уже вынес мусор.

Сегодня, я уставилась в стену, я не могла заснуть. Мои проблемы — это маленькие зелёные овощи под матрасом. Я никак не могла заставить его отделаться от этого дурацкого прозвища, зато теперь я не могла вспомнить, когда он последний раз меня так называл. Это ещё одно дополнение к растущему списку вещей, которые мне следует воспринимать как должное.

Я встала с кровати. Сейчас я хотела не только физической близости с Натаном, но и очень тосковала по нему эмоционально. Это комбинация одиночества. Я остановилась в дверном проёме спальни. Было темно, не считая вспышек света от телевизора, и я знала, что он видел меня с того места, где он лежал на диване в своих боксерах. У меня были приёмы, которые я ещё на нём не испробовала, и сейчас самое время их применить. Когда он поднял на меня взгляд, я сняла мой немодный топ от пижамы, и затем медленно спустила трусики.

— Натан, — опять начала я. — Пойдём в постель. Ты знаешь, что мне нужно.

Он пристально на меня смотрел. Если он не ответит, я буду умолять. Я уже не выше этого. Натан раньше никогда не давал мне повода сомневаться в его влечении ко мне, и два месяца недостаточно, чтобы уничтожить мою уверенность.

Через мгновение он ответил, его голос был резким.

— Чего ты хочешь?

— Ты знаешь, о чём я, — повторила я. Я пробежалась рукой по груди, спустилась ниже к животу. И ещё ниже, я была готова сделать всё, что угодно. Он плавно поднялся с дивана. На мгновение я подумала о Финне, он сидел здесь всего пару часов назад. Запах пива, когда он произнёс моё имя.

Все эти мысли тут же улетучилось из моей головы, как только Натан направился ко мне. Внезапно, я занервничала при мысли о сексе с собственным мужем. Он остановился прямо передо мной. Единственным звуком было наше дыхание. Я больше не могла ждать. Я стала на носочки и прижала свои губы к его. Наконец он запустил руки мне в волосы и поцеловал. Я обняла его за шею. И он оттаял — прямо в моих руках. Это был Натан, которого я знала, тот, который обожал меня, несмотря на то, что творилось в его голове. На вдохе, он обнял меня за талию и повёл назад в спальню.