Невинная грешница - [5]

Аманда лежала, отвернувшись лицом к стене, подложив одну руку под голову так, что были видны только красивые черты ее лица. Прекрасные волосы были взъерошены, и роскошные локоны закрывали от Тони вздернутый носик, полные губы и пухленькие щеки. Но в этот момент лицо Аманды интересовало его меньше всего.

Даже в полусонном состоянии Аманда чувствовала тепло мужской ладони, скользившей по ее телу и ласкавшей грудь.

– Пожалуйста, больше не надо, – молила она, пряча лицо в подушку. Не обращая внимания на ее мольбы, эта же самая рука нырнула к ее животу и начала ласкать его, спускаясь все ниже и ниже.

– Ну еще раз, – пробормотал он и, наклоняясь к ее уху, принялся покусывать его. Когда его язык медленно подобрался к самому чувствительному месту ее тела, Аманда напряглась и потеряла контроль над собой. Ее бросило в жар.

Специально отвернув лицо, Аманда была уверена, что этот странный мужчина, лишивший ее девственности не должен видеть, что он доставляет ей удовольствие. Тони попытался положить Аманду на спину, чтобы лечь на нее, но она оказала такое сопротивление, что ему пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить ее. Пристроившись к ней сзади, он усмехнулся, когда она вся напряглась.

– Если бы я знал, что тебе нравится такая поза, я бы уже ею воспользовался, – возбужденно проговорил он. Сопротивление Аманды было недолгим, член Тони глубоко вошел в ее тело, как бы дразня, играя и сводя с ума. Его сильные пальцы мяли розовую грудь. Против воли нарастало ощущение восторга, экстаза. Аманда чувствовала, как она отвечает на ласки Тони, как его разгоряченное тело смыкается с ее телом в эротическом танце. От этого у нее даже перехватило дыхание.

– Ты прекрасна, – тяжело дыша проговорил Тони ожидая, пока она достигнет пика страсти. – Где мои друзья нашли тебя? То, что они тебе заплатили, стоит того.

Аманда была не в силах что-либо ответить. Она стонала в сладком экстазе, ее тело ощущало и лед, и пламень. Когда Тони схватился за ее ягодицы и приблизил к себе, Аманду охватило такое великолепие чувств, которое она никогда в жизни не испытывала. Хриплое дыхание Тони звучало в ее ушах.

Почувствов отвращение ко всему этому, Аманда тихонько всхлипывала, она по-прежнему не смотрела на человека, доставившего ее предательскому телу столько блаженства. Заблудившись в вихре удовольствий, Тони, казалось, не заметил, как встал и начал одеваться.

– Я бы не желал ничего большего, чем валяться с тобой в постели целый день, но мой корабль уходит на рассвете, – сказал он на ощуп отыскивая одежду в полутемной комнате. Аманда ничего не ответила, а Тони, казалось, и не ждал никакого ответа.

Когда он уже собрался уходить, то не смог не оглянуться на прекрасное тело, лежавшее в его кровати.

– Можно поцеловать тебя на прощание? – спросил он. Так как ответа не последовало, он поднял тонкую руку, лежавшую поверх одеяла и поцеловал божественно чувствительную ладонь. Когда он ушел, Аманда, всхлипывая, погрузилась в беспокойный сон. Ее подушка была мокрой от слез.

ЧАРЛСТОН, ЮЖНАЯ КАРОЛИНА 1760

Аманда стояла на борту корабля и вместе с другими пассажирами в отчаянии смотрела на берег. На самом деле, ей было все равно, что с ней произошло. Жизнь для нее закончилась примерно год назад, когда она проснулась в страшной комнате гостиницы у причала. Она проснулась, лишенная девственности мужчиной, которого никогда не видела прежде, и который расплатился с ней как с проституткой.

По меньшей мере, ей не пришлось выходить из комнаты голой: когда она проснулась, то обнаружила, что ее одежда аккуратно лежит на стуле рядом с кроватью. К ее полному удивлению, ей не позволили ускользнуть незамеченной, потому что в дверях появился хозяин гостиницы с подносом в руке, на котором стоял завтрак. Глупая улыбка была на его самодовольном лице. Когда Аманда оправилась от стыда, то хотела бросить золотую монету на пол в знак протеста, но в последнюю минуту благоразумие взяло верх, и она положила ее в карман.

Случилось так, что эта монета надолго спасла девушку и ее мать от голода. Когда Аманда, наконец, пришла домой, она застала мать в трансе. Та думала, что ее бедную дочь покалечили или убили в каком-нибудь темном переулке. Она терзала себя тем, что послала Аманду в то время, когда лучше все-таки не показываться на улицу.

Еще хуже было то, что рано утром приезжала леди Линлей, думая, что платье уже готово. Она в ярости поклялась, что Нора Прискотт никогда не получит ни ее покровительства, ни покровительства влиятельных друзей. После этого все пошло наперекосяк. У Норы ухудшилось состояние здоровья, и она больше не могла шить. Большую часть времени она проводила в постели, ужасный кашель истощил ее. Аманда была вынуждена рассказать, что произошло с ней в ту злополучную ночь, и Нора решила что не переживет такого позора дочери. Она обвиняла во всем только себя. Если бы она правильно рассчитала длину кружева, Аманде не пришлось бы идти на улицу и ничего бы с ней не случилось.

Когда Нора совсем ослабела и не могла вставать с постели, Аманда потратила последние деньги, вызвав врача. Тот сказал, что ничем не поможет и посоветовал дать матери умереть спокойно. Затем, когда иссяк и мизерный запас продуктов, Аманда отправилась на поиски хоть какой-нибудь работы. Но кто наймет молодую хрупкую девушку на целый день, если полно пышущих здоровьем деревенских работниц, готовых трудиться с утра до ночи даже за жалкие гроши? В отчаянии Аманда стала воровать пищу у торговцев. Не много, но достаточно, чтобы не умереть от голода. В один такой день ее поймал за руку бдительный булочник. Аманда ничего не могла поделать, сколько ни просила. Мстительный булочник позвал констебля и обвинил потрясенную девушку в воровстве. В 18-ом столетии за это преступление часто карали смертью.