Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг. - [124]
И вот с этого дня началась наша жизнь и работа.
Мы, сотрудники, мечтали о том, чтобы нам не расставаться, чтобы нас поместили всех вместе. И нас поместили в театральное училище, общежитие, и общежитие консерватории. Так мы и прожили там несколько недель. До тех пор, пока не прибыл второй эшелон. До тех пор, пока жизнь в городе сильно изменилась. Когда мы приехали, нас встречали очень гостеприимно. Мы были из первых эвакуированных, которые прибыли в Свердловск, поскольку прошла только неделя, только десять дней с начала войны. Но к концу месяца ситуация изменилась. К концу месяца, когда прибыл второй эшелон, прибыли наши товарищи… прибыло большое количество ящиков – прежнего помещения было недостаточно. С большим трудом нашли дополнительное помещение – бывшего антирелигиозного музея и костел, в котором помещались те предметы, те ящики, которые имели несколько меньшее художественное и историческое значение. Изменилась ситуация и в жизни города, и разместить нас после того как восстановилась работа в художественном училище и в театральном училище, и в консерватории – уже оставаться в прежних общежитиях мы не могли. Началось распределение ордеров по квартирам. Многие из наших товарищей жили в большом доме, хорошо благоустроенном на улице Сакко и Ванцетти. А нас, оставшихся, распределяли по ордерам в отдаленные районы города.
Среди тех, кто нас приютил, были и люди, которые сознавали тяжесть условий, обстановки, в которых мы оказались, оторванные от родного города, и память об этих людях осталась в сердцах.
Среди таких мне запомнились наши милиционеры.
Один из них, такой маленького роста по фамилии Бутылкин, приехал, я помню, через два-три года в Ленинград. Мы все необычайно ему обрадовались.
Запомнили мы, естественно, надолго заведующую картинной галереей Альму Мартыновну Кастра, старую большевичку. Ей было грустно закрывать свою галерею, закрывать свою экспозицию, и тем не менее в меру возможного она нам помогала и собственно продолжала жить и работать вместе с нами.
Со временем мы стали не только дежурить, не только совершать ежедневные обходы, не только следить за тем, чтобы наша кочегарка работала, чтобы в ней горел неугасимый пламень, который в какой-то мере согревал это помещение, но постепенно мы начала работать и в направлении, более нам привычном, в частности стали читать лекции. Прежде всего, в госпиталях. Десятки и сотни лекций читали мы в госпиталях, в известной мере скрашивая жизнь наших воинов.
Нас пригласили читать лекции в Свердловский университет. И целый ряд курсов, в частности мне лично впервые в жизни… пришлось читать курс в Свердловском университете.
Помню тех, кто нам помогал в ежедневной работе – замечательный был бухгалтер молодой человек Тимофей Васильевич Соловьев. Он способствовал не очень легкой тоже нашей финансовой деятельности, не привычной для большинства из тех, кто сюда приехал.
Надо сказать, что все мы выполняли не те обязанности, далеко не только те формы работы, которые нам были привычны. Ну, скажем, для меня не очень привычной была работа машинистки. Надо сказать, что эта работа в Свердловском филиале мне очень помогает до сегодняшнего дня. И в настоящее время я работаю, печатаю свои работы на машинке, воспользовавшись тем стажем машинистки, который я когда-то применяла по необходимости в городе Свердловске.
В известной мере, мы способствовали повышению квалификации местных музейных работников не только Свердловска, но и других музеев. С помощью наших коллег был создан заново художественный музей в Нижнем Тагиле.
Итак, научная работа, в меру сил, научно-просветительская работа и хранительская работа. Думается, что какой-то след в жизни этого города, города Свердловска мы оставили. И не скрою от вас, что с некоторым трепетом я ехала сюда…
Я посмотрела наше помещение. Вспомнились те незабываемые дни. И вот чувство благодарности к этому городу, который приютил прежде всего то, чему мы служим, т. е. наши замечательные коллекции мирового значения… Но в конце концов сохранил и нас, людей. Ни один из нас здесь не погиб, все выжили. И выжили дети наших сотрудников. И этим мы бесконечно благодарны этому городу.
Когда я уезжала из Ленинграда, я обратилась к нашему директору, ныне академику Борису Борисовичу Пиотровскому, тому, который вел все 24 передачи об Эрмитаже, которые многие вероятно видели по телевидению, что бы он хотел, чтобы я сказала здесь в Свердловске. Он сказал очень кратко: скажи им спасибо за все, что они сделали.
Как и все советские люди того времени, мы жили всей жизнью страны, всеми теми военными обязательствами, которыми эта жизнь была окрашена. Если в Ленинграде мы отрывались от своей работы по упаковке ящиков только для того, чтобы слушать радиопередачи, сообщавшие о положении на фронте, если при нашем переезде в Вологде, мы с волнением слушали речь Председателя Совнаркома, то приезде мы продолжали жить этими сводками с фронта. Мы были бесконечно благодарны тем, что Уральский военный округ помог нам предоставлением воинских частей, которые способствовали перевозке наших ящиков.
В книге советника директора Государственного Эрмитажа, профессора кафедры всеобщей истории РГПУ им. А. И. Герцена, доктора исторических наук Юлии Кантор «Прибалтика: война без правил (1939—1945)» использованы уникальные, ранее не публиковавшиеся документы из Архива внешней политики России, Российского государственного архива военно-морского флота, Центрального архива ФСБ России. Латвийского государственного исторического архива, Особого архива Литвы, Архива Центра литовской эмиграции Каунасского университета, Эстонского государственного архива.
Книга Юлии Кантор посвящена одной из самых «закрытых» тем отечественной истории – секретным контактам СССР и Германии между Первой и Второй мировыми войнами. Почему Советская Россия и Германия пошли на военно-политическое сближение и не разорвали контакты после 1933 года? Как сказалось это сближение на формировании двух тоталитарных режимов? Как связано с ним «дело военных» и репрессии в РККА? Как повлияло сотрудничество на милитаризацию двух государств и с чем они пришли к 1939 году? Книга основана на уникальных, ранее неизвестных документах из Центрального архива ФСБ РФ, Архива внешней политики РФ, Архива внешней политики ФРГ, Российского государственного военного архива, Баварского военного архива, Российского государственного архива социально-политической истории, Федерального архива Кобленца и других.
«Прибалтийская проблема» конца 1930-х – середины 40-х весьма противоречиво воспринимается в профессиональной среде и в широких слоях общества как в России, так и в государствах Балтии. Трагические, мифологизированные и, увы, во многом табуированные страницы предвоенной и военной истории нуждаются в прочтении, базирующемся на изучении первоисточников. В монографии Ю. З. Кантор использованы уникальные документы из архивов России, Латвии, Литвы и Эстонии. Они (вкупе с новейшими исследованиями российских и балтийских ученых) позволяют реконструировать картину происходившего в этом регионе в 1939-1945 гг. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Работа представляет комплексный анализ антропологических и этических учений с древнейших времен до современности в их взаимозависимости и взаимовлиянии. Адресуется студентам и аспирантам гуманитарных вузов, а также широкому кругу читателей.
Штрихи к портретам известных отечественных и зарубежных деятелей науки: академиков – Г. Марчука, Л. Окуня, Ж. Алферова, А.Сахарова, С.Вавилова, Ф.Мартенса, О.Шмидта, А. Лейпунского, Л.Канторовича, В.Кирюхина, А.Мигдала, С.Кишкина, А. Берга, философов – Н.Федорова, А. Богданова (Малиновского), Ф.Энгельса, А. Пятигорского, М.Хайдеггера, М. Мамардашвили, В.Катагощина, выдающихся ученых и конструкторов – П.Чебышёва, К. Циолковского, С.Мальцова, М. Бронштейна, Н.Бора, Д.Иваненко, А.Хинчина, Г.Вульфа, А.Чижевского, С. Лавочкина, Г.Гамова, Б.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
В книге собраны воспоминания участников Отечественной войны 1812 года и заграничного похода российской армии, окончившегося торжественным вступлением в Париж в 1814 году. Эти свидетельства, принадлежащие самым разным людям — офицерам и солдатам, священнослужителям и дворянам, купцам и городским обывателям, иностранцам на русской службе, прислуге и крепостным крестьянам, — либо никогда прежде не публиковались, либо, помещенные в периодической печати, оказались вне поля зрения историков. Лишь теперь, спустя двести лет после Отечественной войны 1812 года, они занимают свое место в истории победы русского народа над наполеоновским нашествием.
Автор книги рассказывает о появлении первых календарей и о том, как они изменялись, пока не превратились в тот, по которому мы сейчас живем. Вы узнаете много интересного и познавательного о метрических системах, денежных единицах и увлекательных парадоксах физики, химии и математики. Занимательные исторические примеры, иллюстрируя сухие факты, превращаются в яркие рассказы, благодаря живому и образному языку автора.
Одна из первых монографий Александра Койре «Этюды о Галилее» представляет собой три, по словам самого автора, независимых друг от друга работы, которые тем не менее складываются в единое целое. В их центре – проблема рождения классической науки, становление идей Нового времени, сменивших антично-средневековые представления об устройстве мира и закономерностях физических явлений. Койре, видевший научную, философскую и религиозную мысли в тесной взаимосвязи друг с другом, обращается здесь к сюжетам и персонажам, которые будут находиться в поле внимания философа на протяжении значительной части его творческого пути.
Американский историк Джеймс Хайнцен специализируется на советской истории сталинской эпохи, уделяя немало внимания теневой экономике периода. Свою книгу он посвятил теме коррупции, в частности взяточничества, в СССР в период позднего сталинизма. Автор на довольно обширном архивном материале исследует расцвет коррупции и попытки государства бороться с ней в условиях послевоенного восстановления страны, реконструирует обычаи и ритуалы, связанные с предложением и получением взяток, уделяет особое внимание взяточничеству в органах суда и прокуратуры, подробно описывает некоторые крупные дела, например дело о коррупции в высших судебных инстанциях ряда республик и областей СССР в 1947-1952 гг. Книга предназначена для специалистов-историков и широкого круга читателей, интересующихся историй СССР XX века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На основании архивных документов в книге изучается система высшей власти в СССР в послевоенные годы, в период так называемого «позднего сталинизма». Укрепляя личную диктатуру, Сталин создавал узкие руководящие группы в Политбюро, приближая или подвергая опале своих ближайших соратников. В книге исследуются такие события, как опала Маленкова и Молотова, «ленинградское дело», чистки в МГБ, «мингрельское дело» и реорганизация высшей власти накануне смерти Сталина. В работе показано, как в недрах диктатуры постепенно складывались предпосылки ее отрицания.
На основании архивных документов в книге исследуется процесс перехода от «коллективного руководства» Политбюро к единоличной диктатуре Сталина, который завершился в довоенные годы. Особое внимание в работе уделяется таким проблемам, как роль Сталина в формировании системы, получившей его имя, механизмы принятия и реализации решений, противодействие сталинской «революции сверху» в партии и обществе.***Cталинская система была построена преимущественно на терроре. Это сегодня достаточно легко доказать цифрами, фактами.
«Гильотина Украины» – так назвал один из современников Всеволода Балицкого, долгое время возглавлявшего ГПУ-НКВД Украины. На основе уникальных документов и материалов авторы детально воссоздают основные этапы жизни этого человека, показывают его подлинную роль в формировании большевистской тайной полиции и руководстве ею, его связи и влияния, амбиции и личностные черты, обстоятельства и версии гибели. Большое внимание уделено окружению В. Балицкого, тем, с кем ему довелось работать. Авторам удалось собрать (часто буквально по крупицам) интересные и важные сведения о В.