Невидимые связи - [18]

– Вы неплохо ориентированы в специфике пожарных дел, – не без иронии замечает Корч.

– Ничего удивительного – сотрудничаем с милицией, – парирует Валицкий.

– Похвально, что общественность стремится к сотрудничеству с милицией…

Валицкий воспринимает его слова вполне серьезно:

– О, это следствие нашего понятного, впрочем, местнического патриотизма, – поясняет он. – Нам хотелось бы вывести свой Заборув в число передовых городов.

– Ясно. Кстати, вы говорили об ОСВОДе. Часто ли в озере у вас тонут люди?

– Да что вы! Нет, конечно. Все члены нашего общества проходят обучение на специальных курсах. Я сам их организовал. Лодки у нас, к примеру, выдаются только людям, получившим соответствующее свидетельство. Для детей оборудован особый пляж.

Впрочем, не только для детей. Для взрослых – тоже.

– А не случается, что люди купаются в других местах?

– До сих пор таких случаев не было. Хотя нет, совсем запамятовал. Один случай был. В прошлом году. Начальник нашей стройки, подвыпив, спьяну полез купаться в запрещенном месте. Утонул, конечно.

– В годах?

– Да не-е-ет, ваших лет. Молодость есть молодость – бравада… Впрочем, вполне возможно, это была не трагическая случайность, а самоубийство. Ревизия вскрыла на его стройке крупную недостачу стройматериалов. Он их выписывал, а на стройке не использовал. Куда они девались – неизвестно. В свое время я возражал против выдвижения этого человека. Но убедить шефа не сумел. Будь бы у меня эдакий вот майор Земба – другое дело, – вздыхает он шутливо.

Корч жестом подзывает официантку.

– Мне пора, пан директор, – говорит он, расплачиваясь по счету.

– Мы еще встретимся, – в голосе Валицкого какие-то новые, похоже, более жесткие нотки.

ГЛАВА XII

На письменном столе – пакет со штампом лаборатории криминалистики. Корч вскрывает его. «Наконец-то!»

Из присланных материалов экспертизы следует, что найденная на месте пожара улика – пуговица – идентична тем, что пришиты на куртке Дузя. Что касается ниток недостающей пуговицы, то эксперт утверждает, что они носят следы разреза каким-то острым предметом.

Химические исследования, проведенные с целью обнаружения на куртке следов или микроследов воска, результатов не дали. Не обнаружены на куртке следы подпалин или копоти, которые могли бы свидетельствовать, что одетый в нее человек был на месте пожара или имел к нему какое-либо касательство.

«Наиболее вероятно, что совершивший поджог или его сообщник (а этого тоже исключать нельзя), пытаясь создать видимость присутствия Дузя на месте происшествия, воспользовался не его курткой, а отрезанной от нее пуговицей, – рассуждает Корч. – Однако сама по себе пуговица, найденная во дворе склада неподалеку от складских строений, не является еще достаточной уликой, подтверждающей присутствие здесь Дузя в критический момент. Он вполне мог потерять ее там во время тушения пожара или даже вообще в какой-то другой день, а потом ее затоптали в землю. Дузь работает на стройке и часто приезжает на склад за стройматериалами. Помогает их грузить. Это с одной стороны. А с другой: если пуговицу как улику увязать с показаниями Антоса, утверждающего, что он видел Дузя во дворе склада около девятнадцати часов, и если присовокупить к тому же весьма правдоподобный мотив мести кладовщику со стороны Дузя, то эта пуговица может рассматриваться как улика, достаточная для подозрения рабочего в поджоге. В такой направленности подозрений, заинтересован прежде всего Антос как лицо, в силу выполняемых служебных обязанностей почти автоматически оказывающееся в кругу подозреваемых. Давая ложные, направленные против Дузя показания, он отвлекает внимание от себя. Дополнительным мотивом может быть стремление устранить директорского любимчика, который ему, Антосу, испортил немало крови и, возможно, кое-что о нем знает, а заодно нанести тем самым и удар непосредственно по директору. По директору, который намерен был от Антоса избавиться.

Антос не мог предвидеть, что именно в тот критический день жена Дузя родит сына, а сам Дузь уедет из Заборува, получив неопровержимое алиби. Давая показания, Антос, несомненно, не знал об отъезде Дузя. В противном случае он действовал во вред себе. Действительно: если удастся доказать, что именно Антос отрезал и подбросил пуговицу, факт этот в сочетании с его показаниями и с учетом показаний рабочих о полупустом складе изобличит его как совершившего поджог или как инициатора плана и всей операции.

Правда, можно предположить, что Антос видел кого-то другого, одетого в куртку Дузя. Можно. Но лишь в случае, если бы пуговица оказалась оторванной, а не отрезанной и если бы сам Антос не показал, что лично разговаривал у ворот с Дузем, который его якобы обругал. Тут Антос переборщил – это ясно, – размышляет Корч. – И теперь уже подозрения действительно в первую очередь падают на него. Он – лицо материально ответственное. Если на складе имелась недостача, пожар ликвидировал все ее следы перед самой ревизией. Но ведь и у Антоса – алиби. Так ли? В какие временные рамки укладывается критический период? Принять его за время полного сгорания восковой свечи? Но вопрос в том, какой длины и толщины использовались свечи? Если предположить, что склад подожжен с применением стандартных свечей, поступающих в розничную продажу, то время их сгорания составляет около двух – двух с половиной часов.