Невидимые империи [Тайные общества старого и нового времени на Западе] - [23]

Британское правительство, его дипломатия и разведка с крайней подозрительностью наблюдали за всеми формами активности якобитов, которые, как правило, сводились к попыткам организации новых заговоров. Не могло ускользнуть от внимания Лондона и создание якобитами масонских лож. В этой связи прилагались усилия для создания масонских обществ, связанных с Великой ложей в Англии. Такой, по-видимому, была и возникшая в 1729 г. новая «Ложа святого Томаса». В начале 30-х годов ложи, подчиненные верховной ложе в Англии, появились в ряде городов.

В ложах обоих направлений участвовали и французы и англичане, появились тенденции к связям между ними (надо учитывать угасание якобитства в то время)¹⁹.

Масонство во Франции было одним из проявлений распространившейся тогда англомании, которая порождалась весьма различными причинами. Образованные слои третьего сословия Франции видели в Англии пример страны, проделавшей буржуазную революцию, устранившей жесткие сословные различия и другие ограничения для утверждения новых, капиталистических отношений и создавшей условия для более свободного развития общественной мысли. Английский пример был притягателен и для представителей французской знати, которую тяжелая рука абсолютизма лишила последних остатков былой самостоятельности (ведь во Франции собрания более чем 20 дворян дозволялись с прямого разрешения короля, причем любые собрания допускались только с целью развлечения, и то под мелочной опекой полиции). А за Ла-Маншем корона не могла держать под контролем аристократию, знатные роды влияли на правительство через палату лордов и многих зависимых от них членов палаты общин. Орден, возникший во Франции под прямым влиянием либо якобитов, либо представителей Великой лондонской ложи, таким образом, отвечал определенным общественным настроениям. Поэтому он сравнительно быстро укоренился на французской почве и потерял характерные черты своего иностранного происхождения.

Сведения по истории французского масонства до середины 1730-х годов носят отрывочный и противоречивый характер. Можно с относительной уверенностью сказать лишь, что масонские ложи возникают в Париже во второй половине 20-х годов XVIII в. и что об их более раннем существовании практически ничего не известно²⁰. В 30-х годах ложи создаются в Руане, Марселе, Лионе, Меце, Валансьенне и других городах. Первоначальная скрытая борьба между сторонниками и противниками якобитов к этому времени явно закончилась победой последних, что привело к расширению связей с лондонской Великой ложей²¹.

Напрашивается вопрос: как якобитство, т. е. силы феодально-абсолютистской реакции, стоявшие у колыбели французского масонства, могло совмещаться с веротерпимостью, быстро проявившейся в качестве кредо лож? Объяснение этому можно найти в том, что якобиты, ратующие за права католического претендента на престол Англии с ее преимущественно протестантским населением, должны были сделать попытку повысить свои шансы обещанием веротерпимости, к которой из других соображений склонялись многие из противников новой реставрации Стюартов.

В первое время французская полиция пыталась убить орден оружием смеха — появилось немало язвительных памфлетов, в театре танцовщицы исполняли «масонский» танец и даже на кукольных представлениях полишинель стал именовать себя франкмасоном²². Подозрения полиции, засылка лазутчиков в ложи вызывались лишь фактом существования ассоциации, не получившей на это официального разрешения королевской администрации или церкви. К тому же игнорирование (формально по крайней мере) в ложах сословных различий, система выборности должностных лиц и сами заседания лож, конечно, не вписывались в традиционные структуры старого порядка. Позднее по приказу генерал-лейтенанта полиции П. Ленуара на всякий случай два десятка полицейских чиновников вступили в ряды масонов. В одной из заметок Ленуар прямо отмечал, что до его сведения не дошло «ни одного происшествия, способного вызвать нарушения общественного порядка или свидетельствующего, что там (в ложах. — Е. Ч.) куются заговоры против правительств и монархов…» ²³.

Однажды распространился слух, будто сам Людовик XV собирается возглавить масонский орден. Однако стало известно и другое. Король, находившийся под влиянием своего первого министра, кардинала Флери, который не скрывал враждебности к масонам, сказал якобы, что он уже заготовил для нового Великого магистра «ложу» в Бастилии. Примерно в это же время, 24 июня 1738 г., лорда Деруэнтуотера заменил на посту главы масонских лож во Франции герцог д'Антен. Это не было отмечено никакими свидетельствами современников и стало известно лишь из последующих мемуаров. Возможно, что отставка Деруэнтуотера, ревностного католика, была следствием осуждения ордена римским престолом (об этом ниже).

Людовик XV явно не собирался осуществлять приписываемую ему угрозу. Напротив, в последующие годы функционировали «Ложа королевской палаты» и другие, членами которых являлись приближенные монарха²⁴. После кончины в декабре 1743 г. герцога д'Антена Великим магистром стал принц крови Людовик де Бурбон де Конде граф де Клермон (другими кандидатами были принц де Конти и маршал Морис Саксонский), возглавлявший этот орден на протяжении почти 28 лет. Он пытался распоряжаться в нем как в собственном имении, перепоручал управление своим клевретам и прихлебателям. Патенты на открытие новых лож превратились почти открыто в предмет торговли, заседания многих лож сопровождались оргиями, завершались скандалами, дававшими повод для повсеместного обсуждения «масонских тайн». После смерти графа де Клермона в 1771 г. во главе ордена встал герцог Шартрский (будущий герцог Орлеанский). По документам с 1730 по 1755 г. можно установить существование масонских лож в 62 местностях Франции, преимущественно в центре и на юге. В Тулузе их было пять, а в Монпелье — четыре.