Невидимки за работой - [19]

В дверь постучали, и Уэлтон крикнул: «Войдите!» Вошел Порп.

— Ага, вы здесь, мистер Халлес! — сказал он. — А я только что заходил в комнату номер три, хотел справиться, как у вас идет дело.

— Скажите лучше прямо, что вы шпионите за ним, — вмешался Уэлтон. — Хотели проверить, как ведет себя новичок — трудится или, может, тискает Беверли где-нибудь в шкафу.

— Мистер Уэлтон! — резко отпарировал Порп. — Я контролер, и моя обязанность следить за тем, чтобы новый сотрудник был обеспечен всем, что ему необходимо, и мог хорошо работать. Я делаю свое дело. А вы — редактор, ну, и делайте свое!

Полуопущенные глаза Порпа смотрели куда-то в сторону, и он победоносно ухмылялся, как человек, стрела которого попала в цель.

— А почему бы вам не стать боком? Тогда вы могли бы, разговаривая с человеком, смотреть ему в лицо, — сказал Уэлтон.

— Я пришел вовсе не для разговоров с вами, мне нужен Халлес.

— Шныряете повсюду, как собака по следу, разнюхиваете, где чем пахнет.

Порп обратился к Халлесу.

— Вы, я полагаю, пришли к мистеру Уэлтону посоветоваться насчет вашей работы? Правильно, правильно!

— Да, я хотел показать ему свою первую пробу и воспользоваться его ценными указаниями.

— Вот именно! — пробурчал Уэлтон. — И проба, надо сказать, первый сорт. Оставьте вы нас в покое, Порп, право! Ведь вы же ни шиша не смыслите в нашем писательском деле, а суетесь повсюду и путаетесь у нас под ногами — как будто если вы только отвернетесь, все так сразу и бросят работу! Не воображайте вы себя надзирателем над партией каторжников!

— Полагаю, что учить меня не приходится, я свое дело знаю, — огрызнулся Порп. — Напомню вам, что у меня многолетний стаж и всюду меня высоко ценили. Меня ниоткуда не выставляли, мистер Уэлтон!

— Ах, да, да, я совсем забыл! — со смехом сказал Уэлтон. — Ведь наш мистер Порп — из деловых кругов. Знаете, Халлес, он заведовал оптовым складом скобяных товаров. Он следил за тем, чтобы продавцы добросовестно отвешивали гвозди, аккуратно завертывали ночные горшки и не лодырничали в рабочее время.

— Ну и что же? — Порп чувствовал, что его вышучивают, но не мог сообразить, в чем тут соль.

Уэлтон вдруг стукнул кулаком по столу.

— А вот что. Может, оптовой скобяной торговлей именно так и надо руководить, а вот для фабрики литературы это не годится. Если приказчик в скобяной лавке сидит сложа руки, он действительно бездельничает. А писатель может сидеть сложа руки и закрыв глаза — и в это самое время он работает так же тяжело, как любой другой труженик. Так что не мешайте нашим парням работать по-своему. И ступайте, перемените манишку. Вы ее носите уже целую неделю, и она вся просалена.

Упоминание о манишке сразу лишило Порпа самообладания. Разглаживая ее пальцами, он стал пятиться к двери и быстро убрался.

— Терпеть не могу этого слизняка! — сказал Уэлтон.

— Это я уже приметил, — отозвался Халлес, и оба засмеялись. — А почему он здесь? Каким образом он затесался в вашу компанию?

— Гарстенг вынужден терпеть его — на этом настаивает Клигнанкорт. А почему? Не знаю. Никак я не мог докопаться до истинной причины. Мне думается, что Порп каким-то образом держит Клигнанкорта в руках — это помогло ему добыть себе тепленькое местечко, но доить нашего лорда ему не удастся.

— И мы действительно в какой-то мере подчинены Порпу?

— Вовсе нет. Он закупает для нас канцелярские принадлежности, следит, чтобы пишущие машинки были в исправности, и рассылает нашу стряпню по редакциям и издательствам. Вот и все, на что он годится. Ему дали чин «контролера-распорядителя», чтобы платить хорошее жалованье, — это, видимо, одно из условий их сделки. Он, конечно, вам говорил, что его обязанность — проверять вашу работу и следить, чтобы вы соблюдали рабочие часы? Он каждому новичку пробует это внушить. А вы не обращайте на него внимания. Если он будет вам надоедать, вы только не вздумайте с ним ссориться — не то он побежит жаловаться Гарстенгу, а Гарстенг сочтет себя обязанным взять его сторону. Вы лучше тогда скажете мне — я с ним расправлюсь по-свойски.

— А если он нажалуется на вас?

— Не нажалуется. За меня не беспокойтесь. Ну, хватит толковать о Порпе. Расскажите о себе. Как это вышло, что вы попали к нам?

Халлес рассказал.

— Гм… Та же история, что у всех. А что вы писали?

— Работал над романом… но жить было нечем, и я для заработка стал писать статьи и рассказы.

— Статьи? О чем?

— Да больше на социальные и политические темы.

О господи! И, конечно, прогрессивные, с левым уклоном, но без всякой партийности?

— В общем да.

— Право, давно следовало бы открыть молодежи трезвую правду нашей жизни? Вы не бывший коммунист, нет?

— Нет.

— Тогда вы понапрасну тратили время. Знайте же, юноша: каждая газета ведет свою политику и печатает свои собственные политические и социальные комментарии. Если то, что вы пишете, совпадает с их политикой, они этого не берут, так как это было бы повторением их собственных статей. А все, что идет вразрез с их политикой, они просто бракуют. Как вы не понимаете — ведь вы пытались продать им то, что они, в лучшем случае, могли бы напечатать только без оплаты, в качестве письма в редакцию. Всякая статья общего характера принимается редакцией только тогда, если она написана человеком с именем. Да и то обычно эту статью ему предварительно заказывают.